Нулевая область

— Ладно тебе, не начинай, — буркнул Пашка. — А куда мы едем, кстати?

— А фиг его знает. Остановиться и грибов что ли пособирать?

— А давай в Рощу ломанём, — Пашка чуть наклонился вперёд и помотал головой, сбрасывая сонливость. — Туда по ходу никто не ездит, может там и втюхаем народу водяру?

— Там по ходу и дороги нормальной нету, — Макс успокоился, видя, что друг борется с пьяным сном. — Гравийка небось.

— Да пофиг, у нас же вездеход.

Макс и Пашка рассмеялись, вспомнив, как пару недель назад, одна сельская бабулька назвала их старую «двойку» вездеходом. Они тогда съехали с холма и оказались прямо перед приличного размера посёлком. В багажнике стоял большой ящик, наваленный до краёв шампиньонами.

Впереди, прямо на дороге, раскинулась непонятная то ли лужа, то ли то, что в детстве называется просто, без всяких ухищрений — кеся-меся. Макс остановил машину и выглянул в окно.

Та сельская бабулька, которая окрестила их машину громким имечком, ковыляла навстречу, опираясь на сухонькую, как и она сама, кривенькую трость. Она с интересом поглядывала на высунувшегося из окна машины паренька, и видимо, по-старчески надеялась, что тот заговорит с нею. Но Макс молчал, задумчиво разглядывая непонятную лужу.

Бабке стало невтерпёж, её распирало от любопытства и она, остановившись напротив водительской дверцы, заговорила первой.

— Чаво эт ты там высматриваешь? — спросила она трясущимся голосом. — Чаво интересного?

— Да смотрю, бабуль, — заговорил Макс. — Проедем мы через эту лужу или нет?

— Да проедете, проедете, — торопливо и довольно принялась уверять бабуля, обрадованная подвернувшимся разговором. — Туточки все у нас проезжают.

Вот тогда-то она, обведя автомобиль взглядом знатока, и выдала свою фразочку.

— У вас же вездеход. Проедете, проедете. Езжайте, у нас тут все проезжают.

Макс поблагодарил бабулю за дельный совет, и доверяя её, судя по виду, многовековому жизненному опыту, повёл свой «вездеход» прямо в коричневую невнятную субстанцию. «Вездеход» уселся в этой субстанции по самое днище.

А в зеркале заднего вида торопливо удалялась бабка, осознав, что она дала маху. Макс, матерясь выбрался из машины, после чего попытался выбраться из субстанции. Китайские джинсы до колен превратились в сплошную грязь, а Пашка сидел в «вездеходе», как обычно догоняясь из горла, и предчувствуя, что в течении последующего часа придётся сильно попотеть.

Но последующий час со всем его потением ничего не дал. Машина садилась только глубже, лицо Пашки было забрызгано грязью и выражало крайнюю степень недовольства.

— Всё, на фиг! — кричал он, отлепляя от себя куски грязи. — Не буду я больше толкать. Во-первых, я устал, во-вторых, я уже весь в грязюке, а в-третьих, она только глубже садится.

— Так чё мы тут теперь, ночевать что ли будем? — желваки Макса бешено двигались туда-сюда. — Интересно, где сейчас эта бабуля? — думал он, нехорошо улыбаясь.

Проходящий мимо местный и хмельной мужик, посоветовал пойти к трактористу.