Нулевая область

22
18
20
22
24
26
28
30

— Давай я ему отдам силу, — повторил парень. — Это же дядька мой.

Голос у парня дрогнул.

— Он же мне за отца был. Суки, — парень заскрежетал зубами, пытаясь сдержать слёзы.

Максу стало не по себе. Ему всегда было не по себе при виде чужого горя. В такие моменты взгляд начинал смотреть куда-то бесконечно вперёд, бесцельно, как будто сквозь предметы, а внутри шевелилась темная ненависть. Ненависть ко всему, что причиняет зло.

— Успокойся, Серёжа, — голос деда стал мягче. — Если ты отдашь ему свою силу, он всё равно не оживёт. Он уже мёртв, Серёжа.

Парень резко отвернулся, и Макс увидел, как затряслись его плечи. Он плакал беззвучно, отчего было ещё страшнее.

— Их двое было, Серёжа? — спросил дед, глядя на подрагивающие плечи парня.

— Да, — сдавленно ответил тот.

— И чего это они вместе теперь? — спросил дед задумчиво, вряд ли ожидая ответа.

— А зелёных не видел? — теперь дед обратился к парню.

— Нет, — выдохнул тот.

Дед продолжил молча водить ладонью по телу, аккуратно, словно боясь повредить.

— Да, силой уже не поможешь.

Он бережно уложил тело на землю и медленно поднялся.

— Вот так вот у нас, Максимка, — тяжело проговорил он, посмотрев на Макса. — Сам-то не повреждён?

— Нет, — Макс мотнул головой. — Вот этот человек меня спас. А так бы, наверное…

— Ты главное себя ни в чём не обвиняй, Максимка. У нас всегда так. Знаешь такую поговорку — сам погибай, а товарища выручай. Вот по ней мы и живём здесь. А если не по ней жить, так нас в два счёта всех на тот свет спровадят.

Дед похлопал парня по плечу.

— Хватит, Серёжа. Нужно отнести тело.

— Угу, — ответил парень, но не обернулся. Наверное, у него на лице были слёзы, и ему было стыдно за них.