— Что такое? Говорите...
— Не могу... Необходимо ваше вмешательство.
— Хм... Ну и что же вы хотите?
— Чтобы вы немедленно подъехали к кино... я вас здесь буду ждать.
— Что, что?
— Вы слышите меня?
— Слышу... слышу... чрезвычайное, говорите?
— Да... да... да...
— Сейчас подъеду.
Никита Родионович облегченно вздохнул, вытер влажное лицо, закурил и только сейчас заметил, что в фойе никого нет. Шел, видимо, последний сеанс. Из зрительного зала доносились звуки музыки, голоса. Посмотрел на часы. Прикинул, что ранее чем через пять — семь минут Юргенс не подъедет. Значит, сигарету можно выкурить здесь.
Юргенс, наверное, уже догадался, что провокация сорвалась. Возможно, рад этому, возможно, огорчен. Судя по его голосу, он не ожидал звонка, но не на таких напал. Хотя, собственно, если разобраться поглубже, то провокация могла бы и удасться, если бы не пришлось увидеть ранее горбуна. Вот оно как бывает. Тут ухо надо держать востро. Господа фашисты не особенно разбираются в средствах.
Когда Ожогин вышел из дверей, около кинотеатра остановился автомобиль. За рулем сидел Юргенс.
— Что случилось? — опросил он.
Никита Родионович коротко доложил вое как было.
Юргенс молчал. Трудно было сказать, какое впечатление произвело на него сообщение Ожогина. Лицо немца скрывала темнота. После длительной паузы он вновь опросил:
— Он сам сказал, что коммунист?
— Да, сам.
— Вы его раньше не встречали?
— Никогда.
— Садитесь...
ebooksa