— Зовут меня Раджими, но это ничего никому не говорит. Когда у меня было свое имя, меня называли иначе. Как видите, я знаю, кто вы, и должен знать «Сатурна» и «Марса». Этого, по-моему, достаточно, чтобы откровенно и по-деловому побеседовать.
Раджими продолжал водить рукой по скатерти. Ожогин обратил внимание, что рука у него очень узкая, с тонкими, длинными пальцами.
Теперь можно было получше рассмотреть и внешность хозяина. Сухое лицо обтянуто желтоватой кожей, заштрихованной сеткой мелких морщинок. Еще густые для его возраста черные волосы, с сильной проседью. Взгляд глаз умный, проницательный.
— Прошлое ваше и ваших друзей мне известно, — продолжал он, — и возвращаться к нему не следует. Вы изъявили готовность выполнять обязательства, в свое время принятые нами всеми?
— Да.
— Отлично.
Говорил Раджими с сильным восточным акцентом, голос у него был вкрадчивый, спокойный, певучий.
Окно выходило к арыку. В него глядели плакучие ивы. Журчание воды напоминало нежную южную мелодию. Раджими раскрыл настежь обе створки, и в комнату полилась приятная прохлада.
— Так будет лучше, — сказал он. — Меня интересует, где работает Алим.
Никита Родионович назвал гидроэлектростанцию.
— Давайте условимся именовать ее далее «Джебульсардж», — попросил Раджими. — А каково настроение у Алима?
— То есть, как понять?
— Ну, в том смысле, готов ли он оказать нам содействие?
— В этом я не сомневаюсь.
— Это главное, — закивал головой Раджими и улыбнулся. — Меня именно это интересует. Надо поручить Алиму, чтобы он собрал полные сведения о своих земляках, работающих совместно с ним. Кто они, откуда родом, участвовали ли в войне, находились ли в плену...
Никита Родионович пояснил, что более месяца не виделся с Алимом, но думает, что он примет поручение и постарается его выполнить. Алим работает на предприятии со дня возвращения в Узбекистан, знает всех рабочих и служащих.
Раджими тонко улыбался, слушая Ожогина, и черные проницательные глаза его как бы говорили: «Это не так важно, что вы думаете. Думайте себе на здоровье сколько угодно. Я заставлю Алима делать то, что надо».
Вслух он сказал:
— Да, конечно, я уверен, что он все сделает.
Никита Родионович поинтересовался, как скоро надо повидать Алима и передать ему поручение.