— Ну как? — спросил майор Шарафов.
Ожогин замотал головой.
— Этого человека я не знаю. А кто он?
— Пока сказать трудно, — ответил Шарафов, — на надеюсь, что общими силами мы разрешим эту задачу. Во всяком случае, он известен Раджими. Уже этого достаточно, чтобы он заинтересовал и нас.
Никита Родионович всмотрелся еще раз в лицо незнакомца и окончательно пришел к выводу, что он его не знает. Он передал карточку Шарафову и тут же спросил:
— А не съездить ли мне к Ризаматову? Как вы считаете? На последнем свидании Раджими сказал, что остался доволен встречей с Алимом.
— Ездить к товарищу Ризаматову нет необходимости. Товарищ Ризаматов также доволен результатами встречи и знает, как себя вести. Я, между прочим, хотел извиниться перед вами за то, что заставил вас так долго сидеть в парикмахерской Раджими.
— Буду рад, если обследование комнаты имело успех.
— Имело, — проговорил Шарафов, — и даже больший, чем я рассчитывал. Теперь стало ясно, что совместно с Раджими, Саткынбаем и Абдукаримом действует еще один человек. Он находится здесь временно, с определенной миссией. Для пользы дела я могу вам кое-что рассказать.
В руки органов государственной безопасности попало донесение, предназначенное к отправке через границу. В нем сообщалось, что автор оказался в городе Н. и нашел «четырех друзей». Далее автор приносил благодарность адресату за то, что тот дал ему возможность встретить здесь «настоящего друга», стоящего дороже четырех остальных, друга, с которым ею, автора донесения, связывает очень многое в прошлом.
Майор Шарафов полагал, что под четырьмя друзьями подразумеваются Саткынбай, Ожогин, Ризаматов и Абдукарим. Настоящим другом может быть Раджими.
— Не исключено, — заметил майор, — что автор донесения и человек, заснятый на этой фотокарточке, одно и то же лицо.
Он взял снимок, посмотрел на него вблизи, потом на расстоянии, на вытянутой руке, и, не отрывая глаз от него, проговорил:
— Но есть в этом документе места темные и непонятные, хотя за ними скрывается глубокий смысл. Вот, например, — майор положил фотоснимок, пододвинул к себе исписанный лист бумаги и прочел вслух: — «Транзитник перестал существовать в С-м Чикаго. Удачно были преодолены препятствия, мешавшие маршруту»...
Как, как? Каким городом? Прочтите еще раз! — Никита Родионович поднялся с места.
Шарафов спокойно и внимательно посмотрел на него и прочел фразу вторично.
— Чикаго? С-е Чикаго! — горячо, взволнованно заговорил Ожогин. — Я не помню, где я читал... Какой-то литератор сравнил Новосибирск с Чикаго. Глупо, неудачно, но назвал Новосибирск Сибирским Чикаго. Это сравнение мелькало в свое время на страницах печати. Я читал сам... Ведь это можно проверить...
— Согласен, — улыбнулся Шарафов. — Я дал задание проверить, но я не вижу никаких оснований волноваться. Почему вы так горячо убеждаете меня?
Никита Родионович невольно смутился.
— Вы сможете дать мне на час эту фотокарточку? — спросил он майора.
ebooksa