— И вы не ошиблись, — склонив голову, ответил Юргенс. — Лучше всего об этом говорят мои имя и отчество.
Раджими с укором посмотрел на свою старую знакомую, и в его взгляде Соня прочла: «Вы слишком много себе позволяете».
— Документы в порядке? — обратился Юргенс к Мейеровичу.
— Да, да... — поспешно ответил тот и посмотрел на жену.
Соня улыбнулась, закивала головой, подтверждая слова мужа.
— Они при мне... все время при мне, я их хорошо спрятала и зашила.
— Отлично, — заметил Юргенс. — Так даже удобнее...
И если у Марка Аркадьевича и его жены секунду назад возникло опасение, что Казимир Станиславович потребует у них похищенные бумаги, то сейчас это опасение исчезло.
Юргенс понял состояние супругов и счел нужным добавить:
— Вы — хозяева бумаг, вам и карты в руки, а наша святая обязанность — доставить вас целыми и невредимыми.
— Хотя бы уж скорее, — не сдержалась Соня и вновь заметила неодобрительный взгляд Раджими.
— Сегодня ночью, — коротко сказал Юргенс.
Марк Аркадьевич испустил глубокий вздох. Он надавливал пальцами одной руки на ладонь другой, и пальцы похрустывали в суставах.
Жена его приложила руки к щекам.
— Вы готовы? — спросил Юргенс.
Супруги переглянулись.
— Конечно, конечно, — торопливо ответила Соня и замахала обеими руками. — Чем скорее, тем лучше. Лишь бы все прошло хорошо. А реки на пути не будет? Ведь я не умею плавать.
— Все будет хорошо, — вмешался Раджими. — Плавать не придется. — Его уже начинала раздражать болтливость старой знакомой.
Юргенс потушил папиросу, поднялся со стула.
— Накурил я... Вы не возражаете, если я открою форточку?