— Пожалуйста, ради бога, — ответила Соня.
Юргенс открыл форточку у окна, возле которого стоял стол, и прошелся по комнате.
— Вы, конечно, — заговорил он, — оказавшись на той стороне, не пожелаете больше пожаловать сюда? А?
— Помилуйте что вы! — сиповатым голосом отозвался Марк Аркадьевич.
— Тогда, я попрошу вас оказать нам еще одну любезность, — проговорил Юргенс и, подойдя к двери, вынул с наружной стороны ключ, закрыл дверь и повернул ключ.
Все не сводили с него глаз. Марк Аркадьевич замер в выжидании. Юргенс объяснил, в чем дело.
У Мейеровичей, конечно, много знакомых в Советском Союзе и среди них могут оказаться лица, на которых в случае нужды можно опереться. Это, так сказать, внешние спутники существующего режима. Они ничем не проявляют своего несогласия с политикой советской власти, но при умелом подходе к ним согласятся оказать кое-какие услуги. Таким бы неплохо заготовить несколько писем.
— Вы поняли меня? — спросил Юргенс.
— Да, понял, — ответил Мейерович и вытер платком свое влажное лицо.
— Это вас не затруднит?
— Нисколько, — ответила за мужа Соня. — Но разве это так срочно, сейчас?
— А когда же? — удивился Юргенс.
— Может быть, лучше там?
— Где это? В горах или в ущелье, ночью? Не представляю себе. Мы с вами покинем эти места, а наш общий друг Раджими только проводит нас. Я о нем забочусь, а не о себе.
— Соня, ты говоришь глупости, — не особенно резко сказал Мейерович.
— Простите, я не поняла, — повинилась Соня.
— Я могу вам дать несколько писем... Два, три... — изъявил готовность Мейерович.
— Прекрасно. Просите в них оказать помощь предъявителю, кланяйтесь, желайте здоровья и так далее...
— Все понятно, — заверил Марк Аркадьевич.
Он вооружился автоматической ручкой, вынул из пиджака, висевшего на спинке кровати, блокнот и склонился над столом.