Тайные тропы

Ожогин пожал плечами.

— Скорее всего там же, в Средней Азии.

— А не на фронте?

— Нет. Он инвалид и от военной службы освобожден.

— А точное его местожительство?

Ожогин ответил, что затрудняется сказать. Судя по письму, которое он получил от брата перед самой войной, Константин имел намерение прочно обосноваться в Ташкенте, а удалось ему это или нет — неизвестно.

— Он писал из Ташкента?

— Да, из Ташкента.

— Обратный адрес указывал?

— Да. Главный почтамт, до востребования, — если это можно считать адресом.

Беседа с самого начала приняла форму допроса. Марквардт быстро задавал лаконичные вопросы, изредка поднимал голову и бросал короткие взгляды на Ожогина.

Юргенс в разговор не вмешивался. Сложив на столе руки, он, казалось, относился безучастно ко всему, что происходило. Сейчас не он был здесь старшим.

Марквардт поинтересовался отношениями Ожогина с братом, поинтересовался, имеет ли тот жену. Потом спросил:

— Если вы попросите брата оказать помощь вашему хорошему другу, он это сделает?

— Полагаю, что сделает.

— Даже, если он и не знает этого человека?

— Даже и в этом случае.

Оберштурмбаннфюрер протянул руку через стол к Юргенсу и пощелкал пальцами. Юргенс подал фотокарточку. Марквардт на несколько секунд задержал на ней свой взгляд и положил на стол перед Ожогиным. Это была фотография Никиты Родионовича.

— Пишите, я буду диктовать, — он подал Ожогину свою авторучку. — «Дорогой Костя! Посылаю свою копию с моим лучшим другом. Помоги ему во всем. Я ему обязан жизнью».

Марквардт навалился на стол, всматриваясь в то, что пишет Никита Родионович, потом добавил: «Как я живу, он расскажет подробно». Марквардт встал, и Ожогин только теперь мог заметить, что ростом он ниже Юргенса.