— Вроде бы… Но я не уверена.
— Ну так вот, этот голос с американским акцентом, столь редким здесь, в английской колонии, принадлежит моему заклятому врагу, тому самому, что претендовал на вашу руку и так и не смог мне простить, что я стал вашим мужем.
— Значит, это Джим Силвер.
— Да. Король денег. Он мстит нам.
Женщина не успела ответить: послышались пронзительные свистки и затем невероятный грохот — свистки паровоза и грохот сталкивающихся, опрокидывающихся и ломающихся вдребезги вагонов!
Первой мыслью капитана Бессребреника и его спутников было сейчас же кинуться к месту катастрофы. Гам наверняка были пострадавшие, нуждавшиеся в срочной помощи, и хотя самим беглецам грозили страшные беды, они стремились по зову сердца выполнить свой долг. Однако ночью джунгли непроходимы, и им поневоле пришлось дожидаться рассвета.
Сидеть в полной темноте, да к тому же в непролазной чащобе, — не очень приятно. Понимая состояние европейцев, факир зажег несколько прутиков и, отыскав при их свете какое-то смолистое дерево и наломав ветвей, развел небольшой костер.
Синдия умирал. Пули буквально изрешетили его, и по крайней мере одна из них, попав в шейную артерию, оказалась смертельной. Но Раме, хотя он тоже был в крови, смерть, по-видимому, не угрожала.
Держа в руке факел, Бессребреник осмотрел у Рамы лапы и нашел, что они в гораздо лучшем состоянии, чем можно было подумать, зная о приказе целиться именно в ноги. Поскольку стреляли пулями малого калибра, они прошли через мышцы, не задев, к счастью, костей. Но одна из ран, в области голеностопного сустава, постоянно кровоточила и причиняла животному острую боль, о чем можно было судить по тоскливым стенаниям. Слон то и дело подымал огромную ножищу и тряс ею, словно кошка, обжегшая лапку.
Миссис Клавдия первой обнаружила эту рану и, охваченная жалостью, обратилась к мужу:
— Жорж, друг мой, как ему, должно быть, больно! Нельзя ли помочь?
— Попробую, — ответил капитан.
ГЛАВА 3
Пока факир с помощью Мариуса, Джонни и вожатого отцепляли ремни, которыми была привязана к спине мертвого Синдии башенка, Бессребреник, попросив жену подержать факел, пытался помочь Раме. Вожатый стоял рядом, стараясь успокоить слона.
Бессребреник погладил Раму по хоботу, который слон то сворачивал, то разворачивал, снял с пояса небольшой ятаган и, поднеся острие к ране, быстрым ударом вскрыл ее. Конечно, граф сильно рисковал: слон мог не понять цели этой столь болезненной операции и в ярости растоптать «хирурга». Миссис Клавдия, опасаясь за мужа, почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица.
Но Бессребреник не без основания рассчитывал на ум славного животного. И когда сталь вонзилась ему в ногу, Рама оглушительно заревел, задрожал всем телом, но с места не двинулся. Из раны потоком хлынула кровь. Введя туда палец, Бессребреник нащупал твердый предмет, в котором угадал пулю. Он долго копался в ране, пока наконец после долгих и мучительных попыток, весь взмокнув, не добился все-таки своего: пуля упала на землю. Возможно, она давила на нерв, тем самым причиняя животному невыносимую боль, так как стоило капитану извлечь ее, как Рама испустил глубокий вздох облегчения. Слон прижал конец хобота к ране, втянул в него кровь и тут же выплюнул. Проделав это несколько раз, он тихонько провел хоботом по лицу, шее и рукам Бессребреника, словно хотел поблагодарить его. Капитан в ответ погладил хобот и сказал слону несколько слов, а тот, насторожив уши, внимательно слушал его, словно стараясь получше запомнить голос друга.
Вожатый был в полном восторге. Теперь Рама может идти так же хорошо, как и раньше, заявил он.
Факир же произнес своим гортанным голосом:
— Господин, ты спас Раму, и теперь он — твой преданнейший друг. Он будет любить тебя всей душой и беспрекословно выполнять любое твое желание.
ebooksa