— В общем, трое убито и четверо ранено. Мертвым-то уж, конечно, ничего не нужно, а живым еще можно помочь…
— Иду! — прервал его Кау-джер и немедленно отправился в путь, а Хальг побежал за сумкой с медицинскими инструментами.
На ходу Кау-джер засыпал бывшего повара вопросами. Но тот не был в курсе событий. Он не входил в бандитскую компанию и о случившемся знал только по слухам. Впрочем, никто не посылал Сердея за помощью. Он сам, увидев семь безжизненных тел, решил бежать за Кау-джером.
— Правильно поступили, — одобрил его тот.
Вместе с Гарри Родсом, Хартлпулом и Кароли они уже перешли через реку на правый берег, когда Кау-джер, обернувшись, увидел Хальга, бежавшего с сумкой. Полагая, что юноша вскоре догонит их, они пошли быстрее.
Но вдруг раздался ужасный крик. Все замерли на месте. Им почудилось, что это голос Хальга. Сердце Кау-джера сжалось от мучительной тревоги, и он бросился назад. За ним помчались и все остальные, кроме Сердея. Никто не заметил, как повар сначала отошел в сторону, а затем, сделав большой крюк, бросился со всех ног в Либерию. Смутные очертания его фигуры едва виднелись в окружающей темноте.
Как ни спешил Кау-джер, но Зол перегнал его. Через несколько мгновений лай собаки звучал уже вдалеке. Грозное рычание постепенно утихало, как будто пес пустился по чьему-то следу.
И вдруг в ночи раздался еще один предсмертный вопль.
Но Кау-джер уже не слышал его. Добравшись до того места, откуда донесся первый крик, он увидел распростертого на земле Хальга. Молодой индеец лежал ничком в луже крови. Между лопатками у него торчал большой нож.
Кароли кинулся к сыну, но Кау-джер резко отстранил его — надо было действовать. Подняв сумку с инструментами, лежавшую рядом с раненым, он одним движением разрезал одежду юноши. Потом с величайшей осторожностью удалил из его тела смертоносное оружие. Открылась страшная рана. Длинное лезвие, вошедшее в спину, прошло почти через всю грудную клетку. Если даже допустить, что каким-то чудом спинной мозг остался невредим, легкое, во всяком случае, было поражено. Хальг лежал бледный как смерть и едва дышал. На губах у него выступила кровавая пена.
Кау-джер разрезал на полосы его куртку и наложил на рану временную повязку. Затем Кароли, Хартлпул и Гарри Родс подняли юношу и понесли домой.
Только теперь Кау-джер обратил внимание на злобное рычание Зола. По-видимому, пес вступил в борьбу с каким-то врагом. Кау-джер двинулся в направлении странных звуков, раздававшихся неподалеку.
Не успел он пройти и сотню шагов, как перед ним снова открылась жуткая картина. На земле лежал Сирк, Кау-джер узнал его при свете выглянувшей луны. Его горло представляло одну огромную зияющую рану. Из разорванных сонных артерий фонтаном била кровь. Раны были нанесены не оружием — это сделали клыки Зола. Обезумев от ярости, собака все еще не выпускала шею жертвы.
Кау-джер с трудом отогнал пса. Потом опустился на колени, прямо в кровавое месиво, покрывавшее землю. Но Сирк уже не нуждался в помощи. Он был мертв, и его глаза, уставившиеся в ночное небо, начали стекленеть.
Кау-джер в раздумье смотрел на погибшего, представляя себе, как разыгрывались трагические события. Пока он шел за Сердеем (возможно, соучастником преступления), Сирк из засады бросился на Хальга и нанес ему смертельный удар в спину. Когда же все окружили раненого, Зол помчался по следам преступника. Возмездие не заставило себя долго ждать.
Драма длилась всего несколько минут. И вот оба ее действующих лица лежали на земле. Один уже умер, другой умирал…
Мысли Кау-джера обратились к Хальгу. Люди, уносившие юношу, почти скрылись во мраке. Кау-джер горестно вздохнул. Этот мальчик был единственным существом, которое он беспредельно любил. Вместе с ним исчезал основной, если не единственный, смысл жизни Кау-джера.
Прежде чем уйти, он еще раз взглянул на мертвеца. Лужа крови не увеличивалась. Почва быстро впитывала ее. Испокон веков земля утоляла свою жажду кровью. И что за важность, будет ли одной каплей больше или меньше в этом орошающем ее, неиссякаемом кровавом источнике!
Правда, до сих пор острову Осте удавалось избежать общей участи. Необитаемый — он был незапятнан. Но как только на его пустынных просторах поселились люди, сразу же пролилась человеческая кровь.
Наверно, она обагрила эту землю впервые.