– То есть как это без остановок?! – это та часть толпы взбунтовалась, у которой с мозгами проблема.
– Мне на «Водном стадионе» выходить, как это без остановок?! – взревела минотавром размером с минотавра тетка.
– Что вы себе позволяете, молодой человек?! – доселе сохранявший академическое хладнокровие профессор в очках ринулся к переговорному устройству. Вдавив кнопку так, что другой конец ее появился, наверное, снаружи вагона, он зачастил мелко и гневно:
– Никаких без остановок, товарищ! Следуйте по расписанию! Люди на работу опаздывают! Чтобы на каждой, на каждой!..
«Второй вагон, вы что там, спятили, что ли?» – раздается из динамика.
Зеленоглазая, давясь смехом, вдруг роняет мне голову на плечо. Ч-черт, приятно… Приятно не потому, что у меня получается, а приятно оттого, что она голову как-то уронила, словно все прощая. Прощая, что уйду, придумав глупость и пообещав позвонить. Прощая, хотя ничего еще и не было, но ей очень хочется, чтобы было.
На «Речном вокзале» мы вырвались из толпы. Хохоча и расплескивая пепси, она то припадала к моей руке, за которую держалась, то запрокидывала голову, отчего рыжие волосы ее взметались костром.
– Приходи сегодня ко мне вечером?
Обычно подобные предложения делаю я. Дуры тут же интересуются: «А что у тебя интересного?» То есть они как бы не догадываются, что я не экскурсовод Алмазного фонда, но все равно спрашивают. «У меня есть коллекция винила с Реем Чарльзом, – в таких случаях отвечаю я. – Такой нет ни у кого в Москве». – «А-а, – успокаивается она, представления не имея, кто такой Рей Чарльз. – Так интересно», – говорит и идет ко мне, ни разу потом не вспомнив о слепом вокалисте. То есть вот это противоречие: звал негра слушать, а сам оттрахал – как бы превращает ее в жертву.
– А что у тебя интересного? – спрашиваю я.
Не то чтобы я хочу почувствовать себя жертвой. Просто интересно, что она ответит. Если: «Будем при свечах читать де Ламартина», – все в порядке.
– У моего брата сегодня день рождения, а их квартиру затопило. Вот они и решили отпраздновать у меня. Придешь?
Тоже ничего.
– Конечно, приду. Если адрес дашь.
Она фыркнула и выхватила из сумочки блокнот.
– В семь! – она махнула рукой, демонстративно отхлебнула из банки, показала мне большой палец и убежала.
Странное чувство овладело мной. Я хотел ее и до этого. Но не так необоримо.
– Ну, что, вечер у тебя сегодня занят?
Антоныч подошел и поднял руку. Я подставил ему ладонь, и он по ней шлепнул.
– Ты посмотри, – продолжил он, – годы идут, а ничего не меняется. Один и тот же трюк можно проворачивать по нескольку раз в сутки.
ebooksa