— В том-то и дело, что не скрыл! Я специально этим интересовался. А принял его к себе в отдел Милашкин.
— Какой Милашкин, те тот ли, который был свидетелем по делу Берковского? — удивляется Василий Андреевич.
— Да, тот самый. И он мог бы оказаться не свидетелем, а обвиняемым, если бы кто-то вовремя его не предупредил.
— И, по-твоему, этот «кто-то» — Антипов?
— Теперь я почти не сомневаюсь в этом.
ВЕРА ПРОСИТ СОВЕТА
Едва Евгений приходит домой с работы, как мать сообщает ему, что звонила какая-то девушка. «Это Вера!» — мгновенно решает Евгений и, с трудом сдерживая волнение, спрашивает:
— А она не назвала себя?
— Верой назвалась.
— Верой?! — восклицает Евгений, и вид у него такой, что мать пугается даже.
— Господи, да кто она такая, Вера эта?! — встревоженно спрашивает Анна Емельяновна. — Глаза у тебя совсем дикими стали. Может быть, она преступница какая-нибудь?
— Ах, мама, что ты говоришь! — счастливо улыбается Евгений. — Неужели ты думаешь, что я теперь только с преступниками имею дело?
Но тут снова раздается звонок. Евгений срывает трубку с телефонного аппарата и слышит голос Веры.
— Да, да, это я, — взволнованно и бестолково отвечает ей Евгений. — Да, уже пришел. И пообедал… Вернее, не хочу обедать. Да, вполне сыт и вполне готов… Куда угодно!.. Хорошо, буду немедленно! Ах, конечно, это невозможно… Ну так через двадцать минут!
— Неужели хоть что-нибудь поняла твоя девушка из того, что ты ей говорил? — удивленно спрашивает Евгения Анна Емельяновна, не подозревавшая до этого, что ее спокойный, рассудительный сын может быть таким возбужденным.
Но Евгений даже не понимает, о чем она спрашивает его. Он спешит в свою комнату и торопливо переодевается.
…Они встречаются у входа в Парк культуры имени Горького. Вера в своем светлом платье кажется ему такой нарядной, что он не замечает даже ее состояния. Он, наверно, долго еще парил в небесах, если бы она не сказала ему:
— Пойдемте туда, Женя, где поменьше людей. На душе у меня сегодня ужасно скверно.
С трудом пробиваясь сквозь веселые толпы гуляющих, они выбираются, наконец, на одну из боковых аллей парка. Тут и не так светло и не очень шумно. Но и здесь Вера не сразу начинает разговор, а Евгению передается ее грустное настроение, и он тоже молчит. Но ему и не хочется ни о чем говорить, он счастлив уже одним тем, что идет рядом с Верой и что теплая ее рука опирается на его руку.
— Трудно даже передать вам, Женя, до чего мне грустно сегодня, — произносит, наконец, Вера с тяжелым вздохом.