— Марк, избавь меня от таких подробностей! — взмолился Ли.
— Это не подробность, это суть. Так вот, я наполнил ванну, разделся… хорошо ещё, что обернулся полотенцем.
— Я в это время принимала ванну у себя дома. В России. Всё было хорошо, пока я не нырнула.
— Всплыла Вика уже в моей ванне. Представляешь нашу реакцию? Никто ничего не понял.
— Я сначала не сообразила, что попала в другое место, решила, что ко мне в квартиру забрался маньяк. Стала обороняться и в итоге окунула Марка.
— И через секунду я сам очутился в Викиной ванне. В России. — Марк поворочал кончиком носа. — Короче, мы выяснили, что наши ванны могут перемещать тех, кто в них нырнёт.
— Из России в Австралию и из Австралии в Россию? — сощурил один глаз Эндрю.
— Выходит так.
У Ли был вид детсадовской воспитательницы, слушающей небылицы ребятни. Он хорошо умел определять ложь и сейчас понимал, что Вика и Марк не лгут. Тем хуже. Один шизофреник — ещё не очень страшно, но два шизофреника, притом спевшихся, — это уже серьёзная проблема.
Ну Эндрю, ну молодец! Лучший друг, называется. Упустил из виду, как Марк свихнулся. Господи, хоть бы психического расстройство Дантона было излечимо! А вдруг это какая-то секта, поклоняющаяся ваннам? Бред, конечно, но люди именно на бред чаще всего и клюют.
— И вы можете подтвердить свои слова? — мягко-мягко поинтересовался Эндрю. — Продемонстрировать перемещение?
Вика перекривила губы, словно говоря: «Почему нет?». Вслух она произнесла:
— Запросто. Только придётся подождать пару часов. Ванны работают, когда они обе полные. А я давненько не была в своей квартире, воды в моей ванне точно не осталось. Мне надо будет связаться с подругой, которой я дала запасные ключи от дома, и попросить её придти и наполнить ванну.
— Через два часа я должен быть уже в Сиднее. Можно зайти на кухню, попить воды?
— Да ради бога.
Эндрю удалился, Вика и Марк остались вдвоём.
— Как думаешь, он поверил? — спросила Загрызалова.
— Не похоже. Но мы сказали правду, это главное.
— А он не притащит сюда кого-нибудь, чтоб исследовать ванну?..
— Ты что! Он не будет никого беспокоить по ложному, как он считает, поводу. А если Эндрю убедится в нашей правдивости, то не станет меня подставлять.