По-моему, домой вы доставляете Генриетту. Шучу. Как-нибудь в другой раз, Владимир Петрович. — Она встала, быстро наклонилась и поцеловала Фризе в щеку. И легкими быстрыми шагами направилась к входу в метро.
«Что ж! Поеду на дачу, — подумал Фризе, провожая взглядом Зинаиду до тех пор, пока она не скрылась за прозрачными дверями метро. — Очищу легкие от бумажной пыли прошлого века. И выкупаюсь. Смою грехи».
Он позвонил домой. На всякий случай. Длинные гудки. Его любимая девушка Юля собиралась сегодня провести вечер у матери.
«Позвоню с дачи», — решил Владимир. И, не заезжая домой, отправился на Николину Гору.
— А теперь, старичок, двинемся ко мне! — Роман Савельев, известие в городе шоумен и сосед Фризе по даче, цепко ухватил Владимира за рукав рубашки. — Выпьем по лампадке «Московской» и возьмемся за пиво.
Спорить с Романом было бесполезно. Если у него возникла идея — важно какая: открыть казино, организовать кинофестиваль или устроить пирушку, — он осуществлял ее с завидной энергией.
Фризе смирился:
— Ладно, буржуй! Но только на полчасика.
— На полчасика! — Савельев заливисто и громко хохотнул. Проходившая мимо них по берегу молодая купальщица вздрогнула и обернулась.
— Не бойся, милая! Это меня приятель-сыщик так насмешил.
Наверное, девушка узнала шоумена — не проходило недели, чтобы он не мелькнул на экране телевизора, — и, оправившись от испуга, робко улыбнулась. Другие купальщики тоже поглядывали на приятелей с любопытством.
День выдался необычно жаркий. И обитатели Николиной Горы, приехавшие на свои дачи из душной Москвы, до позднего вечера смывали в реке столичную пыль и наслаждались прохладой. От нагревшейся за день воды поднимался пар. Легкий ветерок относил его к противоположному берегу и смешивал с белым клочковатым туманом.
Фризе и Савельев встретились здесь, на берегу, и накупались вдоволь до «гусиной кожи». А теперь совместное купание грозило закончиться долгим застольем.
Они стали медленно подниматься от реки в гору. К поселку. В домах уже засветились первые огоньки. Остро пахло картофельной ботвой, свежим сеном. И даже шашлыком.
Через чугунную калитку в высоком кирпичном заборе они вошли на участок. Две собаки — огромная черная догиня Нюрка и замурзанная пыльная болонка Ярд — с лаем кинулись к Савельеву. Догиня бестолкова прыгала вокруг хозяина, а Ярд с урчанием хватал его за пятки.
— Ну что, милые, соскучились?! Думали, что Ромка вас покинул? — Савельев потрепал собак. Каждой досталось ласк поровну. Фризе уже знал, что собаки очень ревнивые и бурно переживают, если кому-то уделят внимания побольше.
В стороне от дома молодые люди в немыслимо пестрых одеждах готовили на мангале шашлыки.
— Дуся! — крикнул Савельев так громко, что где-то за рекой отозвалосб эхо. — Собаки накормлены?
— Кормлены! — отозвался недовольный голос с ярко освещенной веранды.
— О! — Роман многозначительно взглянул на Фризе. — Дуся не в духе.