Партизаны могли незаметно выйти из «котла». Это соответствовало бы правилам партизанской войны. Но в тылу отряда стояли партизанские бригады. Совет командиров решил без боя с противником не отступать, ибо даже короткий бой даст возможность другим партизанам приготовиться к встрече с врагом и избежать внезапного удара с тыла. Озмитель принял решение первым ударить по автоколонне врага.
Когда фашисты показались у деревни Кисели, навстречу им вышли автоматчики Михаил Махров и Филипп Клушкин. Скрытно пробравшись на окраину деревни, они в упор обстреляли головную автомашину, вызвали панику и скрылись. Это были первые потери врага на участке партизанской обороны.
Лейтенант Озмитель находился возле ветряной мельницы, на западной окраине Киселей, откуда хорошо просматривалась местность. Он хладнокровно наблюдал за продвижением противника.
Оценив выгодность партизанской заставы, находившейся на опушке Киселевского леса, командир решил повторить обстрел карателей на марше. От ветряной мельницы до опушки леса партизаны добирались по-пластунски. А дальше уже каждая тропинка хорошо известна. Еще бросок, и мы у своих оседланных лошадей. Сюда же отступили и автоматчики, Озмитель дал им задание отходить вдоль опушки леса, не выпуская противника с поля зрения. А мы галопом поскакали на заставу. Здесь уже приготовились к бою. Показались автомашины карателей.
— Пушку! — коротко приказал Озмитель.
Это была гордость отряда: 45-миллиметровая пушчонка, подобрали ее в Гусинском лесу, в болоте без колес и ударника. Ударник выковал кузнец Егор Василенков. Правда, у пушки не было прицельного приспособления…
Пушка уже неслась на самодельных колесах, подскакивая на ухабах. Добрый серый конь вскачь тянул телегу, на которой лежали ящики со снарядами.
Не успели артиллеристы развернуть орудие, как моментально все, кто был рядом, превратились в орудийный расчет. Поскольку прицела у пушки не было, наводили на цель через открытый ствол. Первые же снаряды взметнулись у фашистских автомашин. Из строя был выведен станковый пулемет с расчетом. Солдаты горохом посыпались на землю. Новые снаряды догоняли метавшихся карателей.
Боевые столкновения, навязанные партизанами, стихли лишь к 20 часам. С наступлением сумерок как-то внезапно наступила тишина. Ни единого выстрела, ни лая собак…
В течение ночи Ф. Озмитель объехал все заставы. С рассветом прискакали в деревню Марково. Обессиленные, голодные, оставив лошадей у крыльца, мы зашли в дом Поляковых — штабную избу. Усталость буквально валила с ног. Мы забылись тревожным сном.
Разбудили взрывы артиллерийских снарядов.
Под прикрытием артиллерии каратели пошли в наступление на партизан. Потери предыдущего дня вынудили их изменить тактику боевых действий!
Они выставили впереди себя сотни солдат и офицеров из формирования «Зондерфербанд», которые гнали перед собой жителей окрестных деревень. Так начался второй день карательной операции «Гриф».
Юркая партизанская пушечка металась с одного рубежа на другой, трещали пулеметы, немилосердно пожирая боеприпасы.
Во второй половине дня каратели дополнительно ввели в бой восемь танков, танкетки, бронемашины с установленными на них 37-миллиметровыми пушками. В лес проникли вражеские лазутчики-автоматчики…
Дальнейшее организованное сопротивление было нецелесообразным.
— Отходим в глубь леса, — распорядился Озмитель.
Это было 17 августа 1942 года. Наступал вечер, сгущались сумерки. Уставшие и голодные, стараясь не шуметь, партизаны осторожно раздвигали ветви кустарника, пробираясь сквозь чащу в глубь леса, где рассредоточились на группы и скрывались в трудно проходимых кустарниках и болотах.
Каратели, окружив лес плотным кольцом, установили на просеках пулеметы. Артиллерия методически обстреливала лесной массив.
От просеки к просеке гитлеровцы шли густой цепью с истошным воплем:
ebooksa