— Не знаю. Думаю, что нет, господин Манинг.
— Не могли бы вы уточнить этот вопрос, господин Рубинштейн?
— Новый владелец — лицо очень высокопоставленное, о таких людях мы справок не наводим и не даем.
— Вы советуете мне съездить в Хемниц и обратиться лично к нему?
— Я вам ничего не советую. Адрес господина Раушбергера мне не известен, а в Хемнице он не живет.
— Какой же смысл ему жить вдали от фабрик?
— Может быть, смысл в том, что господин Раушбергер недавно женился.
— Кто его жена?
— Нет, господин Манинг, я не смею касаться личной жизни этого высокопоставленного лица. И почему меня должна интересовать какая-то там итальянка?!
При последних словах Гай чуть не хлопнул собеседника по плечу. Ай да Рубинштейн! Ничего не знает, советов не дает, справок не наводит…
— Да, печально все это, господин Рубинштейн… Коммерческие дела не должны страдать от чьих-то честолюбивых или матримониальных устремлений.
В ответ Рубинштейн только посмотрел на него хитро из-под своих свисавших на глаза густых бровей, придававших его лицу выражение неизбывной печали.
Обед был вкусный, вина хороши. Гай попросил принести сигары, и Рубинштейн не отказался покурить, хотя по неумелости в обращении с сигарой было видно, что он некурящий. Может быть, именно это обстоятельство сделало его более разговорчивым: пожилой человек, пускающий дым ради баловства, невольно молодеет и, стало быть, обретает некоторое легкомыслие.
— Не хочу сыпать соль на раны, но не могу удержаться от вопроса… — дружеским тоном начал Гай.
— Пожалуйста, — сказал Рубинштейн, и это прозвучало, как «Чего уж там, валяйте!». Он еще ворчал, но тон заметно изменился.
— Для вас настали трудные времена?
— Что касается старика Шиммельпфенга, то вы несколько запоздали с соболезнованиями. Его вместе со всей семьей арестовали полгода назад. Директор фирмы теперь я.
— Но ведь вы тоже?..
— Да, да… Но… видите стальной шлем у меня в петлице? Я фронтовик, два раза ранен. Это имеет большое значение.
— Но не настолько большое, чтобы вы осмелились дать мне маленький совет?
ebooksa