Калве открыл глаза, сел прямо.
— В том-то и дело, что такой программы не было, — сказал он. — В том-то и беда.
— Что-то уж очень туманно, — проюворил Сенцов. — Ты, Лаймон, давай без загадок и иносказаний.
Калве хмуро посмотрел на него. То ли он так тяжело переживал потерю своих любимых кибернетических устройств, то ли какая-то мысль тяготила его, но Калве было не узнать. От его всегдашнего благодушия не осталось и следа, движения стали нервными, порывистыми.
— Скажи, — обратился он к Раину, — ты, когда мы шли к этой ракете, кажется, упоминал, что сначала наткнулся на другой люк, который тебе не удалось открыть?
— Ну, действительно, так и было, — сказал Раин. — А при чем…
— Подожди минутку, — Калве резко вытянул руку. — На каком расстоянии этот люк находится от кормы корабля?
— Ну… приблизительно метров десять-двенадцать.
— Ну вот… А вы обратили внимание, в каких именно местах автоматы прорезали оболочку ракеты?
— Погоди, погоди! — вскочил Сенцов. — Два отверстия… Одно в носовой части, другое…
— На расстоянии приблизительно двенадцати метров от кормы, — закончил Калве. — Теперь ясно? Автоматы и не имели такой программы — разрушить ракету. Наоборот…
— Починить, что ли? — спросил Азаров.
— Мне стыдно, — сказал Калве вместо ответа. — Я должен вам признаться, что мне больно и стыдно за себя. Я ведь считаюсь специалистом в этой области, как вы знаете, участвовал в разработке многих систем — кибернетических систем самого разного назначения.
— Ну, это мы знаем, — сказал Сенцов.
— Ошибка, о которой вы говорите, моя ошибка. Я не предусмотрел, хотя, если бы было время поразмыслить, я бы наверняка догадался…
— К сожалению, у нас этого времени не было, — сказал Коробов. — Не так развивались события, чтобы сидеть и размышлять.
— Когда я первый раз увидел эти автоматы, шнырявшие вокруг ракеты и подававшие какие-то сигналы, — продолжал Калве уже более твердым голосом, — я должен был задать себе вопрос: а что им нужно? Зачем они тут и что их интересует?
— Мы задали себе такой вопрос, — сказал Коробов.
— Да. Но нас тогда интересовало одно: не нанесут ли они какого-либо вреда ракете. Мы подождали и убедились, что никакого непосредственного — подчеркиваю, непосредственного — вреда они ракете не причиняют. И мы успокоились.
— Я начинаю понимать, — пробормотал Раин.
ebooksa