Кубано-Черноморской партийной организацией были приняты решительные меры по упрочению Советской власти на освобожденной территории. В станицах учреждались ревкомы. Они с революционным порывом брались за дело. Национализировались земли, промышленные предприятия, налаживалось распределение продовольствия среди рабочих, восстанавливались школы и больницы.
Однако утверждению новой жизни мешали контрреволюционные силы. Кулачество враждебно относилось к решению земельного вопроса. Бывшие деникинские офицеры и различные авантюристы, пробравшиеся в советские органы, выступали против революционных преобразований. Под руководством Кубано-Черноморского областного комитета РКП(б) и Реввоенсовета Кавказского фронта активную борьбу с контрреволюцией, шпионажем, спекуляцией и преступлениями по должности вели Кубано-Черноморская чрезвычайная комиссия и особый отдел 9-й армии.
На заседании Кубано-Черноморского революционного комитета в мае 1920 года председателем Кубано-Черноморской чрезвычайной комиссии был назначен Долгов. При окружных ревкомах в Туапсе, Новороссийске, Майкопе и Армавире также были созданы чрезвычайные комиссии. В качестве особоуполномоченного ВЧК борьбой чекистских органов с контрреволюцией на Кубани руководил Георгий Александрович Атарбеков. Он был беспощаден к врагам Советской власти и исключительно чуток к нуждам трудящихся. Жизнь его трагически оборвалась в 1925 году при авиационной катастрофе.
Всю деятельность органов ЧК с момента их создания пронизывала постоянная забота о неукоснительном соблюдении революционной законности. Об этом свидетельствует приказ Реввоенсовета 9-й Кубанской армии от 3 июля 1920 года:
«Особый отдел 9-й армии и Кубано-Черноморская чрезвычайная комиссия являются органами Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности. Во исполнение этой задачи указанные органы зорко и строго следят за неуклонным и точным исполнением всех декретов, постановлений и распоряжений центральной и местной власти всеми гражданами, равно как всеми советскими учреждениями и должностными лицами. При этом особое внимание означенных органов направляется на беспощадную борьбу и искоренение контрреволюционных и бандитских организаций…»
В этот период ряды чекистов Кубани пополнили молодые сотрудники ревтрибунала 9-й армии: Д. П. Котляренко, К. Н. Симонова, И. Д. Павлов, В. В. Якушева и другие.
— Самому старшему, Дмитрию Павловичу Котляренко, было только тридцать лет, — вспоминает Валентина Васильевна. — До работы в ЧК Котляренко был председателем революционного военного трибунала сначала 9-й, а затем 10-й армии. Кубано-Черноморский областной революционный комитет утвердил его председателем Кубчерчека. С первых же дней в новой и столь ответственной должности он зарекомендовал себя как чрезвычайно вдумчивый и серьезный работник, умеющий справляться с трудными задачами, поставленными перед ЧК.
На фотографии рядом с Котляренко — Сергей Владимирович Виноградов. В свои 23 года он успешно возглавлял один из отрядов Кубчерчека.
Иван Афанасьевич Волков до перевода на Кубань был председателем железнодорожной ЧК в Бузулуке, в 1919 году — председателем реввоентрибунала 7-й дивизии 9-й армии. Членом коллегии Кубано-Черноморской ЧК утвержден в сентябре 1920 года.
Валентина Васильевна показывает на фотографии Клавдию Николаевну Симонову, сотрудницу ЧК. Впоследствии она стала женой Котляренко и вместе с ним в 1921 году переведена в Батумскую ЧК.
Сама Валентина Васильевна (до замужества Якушева) не раз выполняла ответственные, а порой и опасные поручения. По одному из срочных дел выехала она сразу после свадьбы в станицу Васюринскую. О характере поручаемых ей дел и обстоятельствах того времени говорит сохранившееся с тех пор командировочное удостоверение.
«31 декабря 1920 года
Дано сие сотруднику Кубано-Черноморской областной чрезвычайной комиссии товарищу Якушевой Валентине в том, что она действительно командируется по делам службы в станицу Васюринскую Кубанской области. Товарищу Якушевой предоставляется право: ареста, обыска, выемки разного рода бумаг, а также допросов как частных, так и должностных лиц.
Кубчека предлагает всем властям оказывать тов. Якушевой самое широкое содействие в выполнении возложенного на нее поручения.
Тов. Якушевой предоставляется право пользоваться всеми средствами передвижения, а также пользоваться обывательскими подводами, что подписями и печатью удостоверяется».
Помнится тот пасмурный, дождливый день. Непривычна для ростовчанки Валентины Якушевой кубанская зима — темная от бесснежья и сырая. Колеса брички скрипят, покачиваются. Веки то и дело смыкаются, но она старается побороть сон. Заводит разговор с молчаливым ездовым:
— Товарищ Сорокин, что-то мы медленно едем? Новый год полагается встречать у наряженной елки или хотя бы у теплой печки, а?
Красноармеец, согласно кивнув головой, энергичнее дергает вожжами, щелкает над мокрыми спинами лошадей длинным кнутом. Лошади тянут бричку с трудом, на колесах — по пуду грязи.
Приехали в станицу к вечеру, разыскали стансовет. Вышел председатель, высокий молодой мужчина, вместо ноги — деревяшка. Встретил приветливо. Долго разговаривали о жизни в станице. Рассказывал он, как после тяжелого ранения на гражданской вернулся в родные места, здесь выбрали председателем стансовета. Вот теперь он помогает станичникам строить новую жизнь.
…Темнота уже окутала дома и деревья, когда председатель повел Валентину на ночлег. Ему, понятно, хотелось городскую женщину устроить как можно лучше. И тем не менее они обошли стороной большие кирпичные дома. Через огороды и пустыри привел он гостью в невзрачную хатку.
ebooksa