— Как заводить? А я? — всполошилась Даша, вставая со скамьи. — Я в тайге не останусь.
— Не беспокойтесь, я вас больше не задерживаю, — сказал капитан.
— Дак мы же вместе поедем. В дороге, пожалуйста, все расскажу, что вас интересует.
— И куда лес делся, расскажете? — усмехнулся Коньков.
— Про лес я больше ничего не знаю.
— Поезжайте! Но мы еще встретимся.
— Я всегда пожалуйста, — Даша без лишних слов вышла и посеменила под откос, придерживая руками раздувающуюся на ветру юбку.
За ней вышли на берег Коньков и Голованов.
— Вы можете меня подкинуть до Красного переката? — спросил Коньков.
— Можно. Мотор мой к вечеру придет, — ответил Голованов.
— А где он?
— Лесорубы за продуктами угнали.
— Что ж у них, своего мотора нет?
— Они все хозяйство продали. Работу кончили, погрузились на плоты. И сели где-то за перекатом.
— Товарищ капитан, едем, что ли? — крикнул с глиссера моторист, подсадив на палубу Дашу.
— Поезжайте! — ответил Коньков и махнул рукой.
Глиссер взревел, попятился задом, потом развернулся и пошел по реке, набирая скорость, задирая все выше нос и оставляя за собой тянущиеся к берегам волны, словно длинные усы.
3
Но моторная лодка к вечеру, как обещал лесник, не пришла. Голованов с Коньковым сидели на бревнах возле деревянного заплота и томительно ждали ее возвращения.
Предзакатное, нежаркое солнце плавало над синей кромкой дальних сопок; река затихла и блестела у того берега желто-красным отсветом начинающейся вечерней зари; в успокоенном воздухе тонко и беспрерывно зудели комары.