— Да, сударь, через пять дней после своего отъезда он вернулся, и тоже очень не в духе. По-видимому, и у него тоже были какие-то неприятности в дороге. К несчастью, он более расторопен, чем его господин, и ради него переворачивает все вверх дном: решив, что ему могут отказать в том, что он попросит, он берет все, что нужно, без спросу.
— Да, — отозвался д’Артаньян, — я всегда замечал в Мушкетоне редкую преданность и редкую понятливость.
— Вполне возможно, сударь, но случись мне хотя бы четыре раза в году столкнуться с подобной преданностью и понятливостью — и я разорен дотла.
— Нет, это не так, потому что Портос вам заплатит.
— Гм… — недоверчиво произнес трактирщик.
— Он пользуется благосклонностью одной очень знатной дамы, и она не оставит его в затруднительном положении из-за такой безделицы, какую он должен вам.
— Если бы я осмелился сказать, что я думаю…
— Что вы думаете?
— Скажу больше — что знаю…
— Что знаете?
— Даже больше — в чем уверен…
— В чем же вы уверены? Расскажите.
— Я сказал бы вам, что знаю, кто эта знатная дама.
— Вы?
— Да, я.
— Каким же образом вы узнали это?
— О сударь, если бы я мог положиться на вашу скромность…
— Говорите. Даю вам честное слово дворянина, что вы не раскаетесь в своем доверии.
— Так вот, сударь, как вы понимаете, беспокойство заставляет делать многое.
— И что же вы сделали?