Тайна Вильгельма Шторица

22
18
20
22
24
26
28
30

Марк простирал к ней руки, плакал, молил, звал ее:

— Мира!.. Милая Мира!

Госпожа Родерих повторяла, рыдая:

— Мира!.. Дитя мое! Я здесь… я твоя мама…

Мира продолжала лежать с закрытыми глазами и, должно быть, ничего не слышала.

Доктора прибегали к самым сильным средствам. Больная начала как будто приходить в чувство. Губы ее что-то шептали, пальцы той руки, которую Марк держал в своей, слабо зашевелились. Приоткрылись глаза. Мира взглянула из-под полуопущенных век и что-то пролепетала. Слова были непонятные, а взгляд совершенно бессмысленный.

Марк понял. Он отскочил назад с громким криком:

— Она помешалась!..

Я бросился к нему и держал его с помощью капитана Гаралана. Мы боялись, как бы с ним не случилось того же, что с Мирой.

Пришлось увести его в другую комнату и сдать с рук на руки врачам.

Чем же все это кончится? Какова будет развязка драмы?

Острое помешательство Миры не перейдет ли в хроническое? Или оно уступит искусству врачей и заботливому уходу близких?

Оставшись со мной наедине, капитан Гаралан сказал:

— С этим надобно покончить.

Что он хотел сказать? Что Вильгельм Шториц снова находится в Раче и устроил эту историю? Но как же его взять, если он неуловим?

С другой стороны, как отнесется ко всему этому город? Примут ли жители естественное объяснение фактов или поверят в колдовство? Ведь мадьяры суеверны и не особенно культурны. Образованный человек поймет, что тут просто какой-нибудь научный секрет, хотя еще и необъяснимый. Но люди невежественные и без того уже считают Шторица колдуном и чуть ли не самим дьяволом.

Пришлось всем рассказать, в каком смысле замешан в это дело Вильгельм Шториц. После скандала в соборе св. Михаила Архангела нельзя было больше утаивать шила в мешке.

На другой день весь город был в волнении. Случай на балу у Родерихов сопоставлялся с кощунством в соборе. Все теперь знали, кто в этом замешан. Имя Вильгельма Шторица было у всех на устах. Толпа народа хлынула на бульвар Текели и собралась у запертого дома. Настроена она была враждебно. Против Шторица поднялась волна общественной ненависти.

В особенности всех возмущало кощунство в соборе. Религиозные мадьяры не могли простить этого Шторицу.

Возбуждение росло. Шторица объявили колдуном, знающимся с нечистой силой. Естественного объяснения не принимали, не хотели слушать.