– Я чувствую себя колдуньей! – закричала она в восторге и, разбежавшись, прыгнула в теплую негу океана. Он был совсем как настоящий – теплый, соленый. Несколько раз вокруг нее промелькнули стайки каких-то мелких блестящих рыбок, поодаль величаво проплыла большая хвостатая медуза. Эмма перевернулась на спину, блаженно легла, покачиваясь на волнах, потом расслабленно, не помогая себе руками стала дрейфовать, пока в какой-то момент ее макушка не уткнулась во что-то твердое.
– Это что еще? – она выставила ладони вперед, и они погрузились в мягкий пористый материал, отделявший мнимую полоску воздуха от воды.
– Понятно. Бумажный камин папы Карло. Вот они и границы искусственного мирка, – она уперлась ногами в невидимую стену, оттолкнулась и, рассыпая брызги, поплыла к берегу, вылезла и, подставив обнаженное тело жаркому солнцу быстро обсохла.
– Хм, и как эту тряпицу превратить обратно в одежду? – Эмма подняла с песка два кусочка похожей на змеиную кожу ткани, – Может быть вот так…
Закрыв глаза, она стала представлять какое-нибудь платье, но в голове замелькали лишь цветастые журнальные картинки с похожими на кузнечиков длинноногими фотомоделями.
– Черт, ничего не выходит! Похоже, придется ходить тут как Ева в раю, – ругнулась она, потом попробовала еще раз, приложив на этот раз ткань к себе, представила, что ткань становится платьем. Обычным классическим платьем, приталенным сверху и расходящимся снизу широкой каймой юбки. Ткань услышала ее желания, зашелестела в руках словно живая, обвила ее вокруг и, растягиваясь, приняла форму платья персикового оттенка.
– Как здорово! – воскликнула она радостно, разглаживая руками новую вещицу, – еще бы туфли, но только не ясно как их можно сделать? Ладно, похожу босиком, – она улыбнулась, довольная своими неожиданными достижениями. Было бы неплохо еще что-нибудь поесть, но изобретать из песка бутерброды как-то не хотелось.
– Теперь самое время устроить небольшую прогулку по местным достопримечательностям, – она легко пальцами отодвинула кровать, висящую на прежнем месте в воздухе, – Интересно, а тут принято выключать свет, когда уходишь?
И в этом приподнятом настроении она покинула свою каюту и принялась обследовать станцию Гонгора-37.
Впрочем, по пути ей ничего интересного не попалось, и у нее возникло ощущение, что, пока она спала, все вокруг, представлявшееся вчера более-менее понятным, полностью переменилось. Сколько она ни бродила, ей не удалось найти комнату с порталами, которую ей показывал Адано, да и энергетические пирамиды и сад с деревьями Ыёы просто казались миражом.
В голове стали блуждать путанные обрывки вчерашнего разговора, воспоминания о бегстве в Холленверд, неясная реплика Адано о Максе и Баллистере, которые работают теперь вместе. "Что же там произошло, и как вообще Баллистер мог попасть сюда? Хотя, это не удивительно, их Орден мог и не такое устроить. Но при чем тут Макс? Его же схватила полиция. И как он оказался у Баллистера?
Или, может, этот Адано блефует, пытаясь убедить меня работать на него? Хм…интересно, с его точки зрения, я действительно похожа на агентку Ордена? Совсем запуталась… Ой-ой-ой…
Ну, хорошо, будем рассуждать здраво: как Макс мог оказаться в одной лодке с Баллистером? Может быть, это нападение на маяке – дело его рук? Или все наоборот, и Баллистер взял его в заложники? Или помог ему бежать из тюрьмы? Но зачем ему Макс? Как помощник? Но тогда почему он не притащил своих головорезов с Земли?… Ничегошеньки не понятно! Да и этот Адано – интересно, он знает слова Баллистера о том что в грядущей войне не будет победителей? Хотя, они на ножах и, кажется, ненавидят друг друга. Ох, опять сплошные кроссворды и загадки! Во всем этом невозможно разобраться!
Вот увидеть бы Макса самой, чтобы он объяснил все – как и отчего так вышло. Все же, я хорошо придумала: если Адано повелся на мое согласие и поверил мне, то он отправит меня в Холленверд к Баллистеру. Там Макс, и я там все сама узнаю. А если не отправит? Если так и будет держать тут взаперти?…"
Погруженная в размышления, Эмма заплутала, блуждая по неотличимым друг от друга коридорам, хотя и пыталась считать количество поворотов. Устав, решила присесть, в покатом углу, где коридор изгибался плавной кривизной.
Но едва она успела примоститься на полу, облокотившись спиной, как стена позади нее выгнулась сжатой пружинной, задрожала и разошлась, словно разорванный кусок ваты. Она ушиблась о пол мощенный круглыми гранитными валунами, но, забыв о боли, тут же вскочила на ноги, оборачиваясь по сторонам.
Светлый коридор превратился в темно-серый покрытый гранитными валунами сад. Эмма стояла на радиальной аллее, ведущей к центру ровных концентрических посадок деревьев. Сами деревья были ей знакомы – те самые, что она уже видела вчера – без листьев, увитые выступающими наростами, растущие не вверх к солнцу, а куда-то в недра. Они колыхались, словно водоросли в мелком течении ручья, и вздыхали. Это был не вздох слышимый человеческим ухом, это было непереносимое ощущение тоски, смешанное с чувством тревоги и спящей, но от этого не менее сильной, агрессии. Все это подхлестывало желание убежать прочь от этого сконцентрированного сгустка несчастья и серой меланхолии.
Эмма попыталась идти, но ей стало дурно, в глазах помутнело. Ей привиделось, что деревья превратились в невиданных животных – демонов похожих на мертвецов с содранной заживо кожей, быков с козьими головами, ужасных медведей с копытами и перепончатыми крыльями, мерзких хвостатых крыс, выросших до размера лесного кабана. Они нападали, стремясь разорвать ее на куски и съесть заживо, и каждый бросался и хотел свой самый лакомый кусочек человечьей плоти. Они кричали и преследовали ее, она бежала, спасаясь, падая, не чуя ни себя, ни земли вокруг. Но демоны не пропадали, наседая все ближе. Тогда она попробовала спрятаться за дерево, но и оно оказалось ловушкой, выпустившей свои острые обвивающие ветки-иглы, как только она прижалась к нему.
Эмма кинулась бежать в центр парка, отбиваясь от бесчисленных, тянущихся к ней ненасытных лап, когтей, копыт, щупалец, и когда она выскочила на небольшую полянку, к которой сходились радиальные дорожки, прорубленные сквозь лес, животный ужас оставил ее, уступив место пустоте.
Мир заледенел, превратился в жалкий кусок замороженного холода, а вместе с холодом в нее пробралось ничто. Оно просачивалось внутрь ледяным огнем, забирая тепло души, оно разъедало ее изнутри, оставляя после себя кромешный ужас всесокрушающей пустоты. Она видела как растворяется в холоде мрака, превращается в тонкую вуаль развоплощения, уходящую к вертящемуся веретену зеркала – центру паутины, захватившей ее душу.
ebooksa