Я завел. Из кармана куртки Гена достал маленькую, не больше пачки сигарет, «уоки-токи» и сказал только одно слово: «Поехали».
Почти сразу микроавтобус «шевроле» лихо объехал нас, я со скрежетом воткнул передачу и двинулся за ним. Все молчали. Минуты через три «шевроле» включил правую мигалку и свернул на почти неприметную полевую дорожку, которая змейкой тянулась к недалекому лесу.
Дорожка была не слишком хорошая — колеи, лужи. На всякий случай я воткнул передок — на двух мостах мой неприметный сельский труженик где угодно пройдет — вездеход. Да, страшненький, да, грязненький, и бензинчик кушать любит… Зато его при помощи кувалды и зубила чинить можно. Не то, что эти красивые заграничные игрушки. Впрочем, похоже, что американский «басик» тоже был с приводом на все колеса и лихо прыгал по лужам и колдобинам расейской дорожки полевой.
С километр мы проехали по лесу, свернули с дорожки в кусты и остановились. Старое, заброшенное кладбище, почти полностью заросшее лесом. Сгнившие кресты, едва различимые холмики могил, кое-где — ветхие оградки. Хороший ориентир, в случае чего…
Я заглушил двигатель. Из «шевроле» никто не появлялся. Мы тоже сидели, не вылезая. Молчали, курили. Ну, подождем — сейчас не наша партия и ход не наш. Гена нарушил молчанье первым.
— Витя ответь мне — фамилия Мальков тебе что-нибудь говорит?
Я подумал, пошевелил извилиной… Ничего. Хотя фамилия довольно распространенная, но никаких ассоциаций в голове не возникло. Ни по работе, ни по универу. И в бизнесе своем видеопиратском вроде бы не контачил.
— Нет, не знаю. Имя-отчество скажи. Может, тогда…
— Не надо. Раз сразу не вспомнил — значит, скорей всего, не знаешь. А Сафронов Михаил Глебович, геолог между прочим, — нигде не пересекался?
Вот оно что! Вот, оказывается, откуда был у спецбойцов кимберлит в капсулах! В умной моей голове мгновенно связалась цепочка между упомянутой Геной фамилией Сафронова и финскими пакетами с образцами. Вон, какие дела-делишки…
— Этого знаю. Вместе не работали, но слышал. Он вроде бы алмазами занимался, — я испугался, что голосом как-нибудь выдам себя. — Где-то в этих краях он трубки взрыва прогнозировал.
— Это что такое? — удивленно спросил Гена.
— Алмазоносные структуры так называются. К взрывчатке никакого отношения не имеет. По-моему, даже проект какой-то полуфантастический на кимберлиты был. Давно и не в нашей конторе. Но с самим Сафоновым я не общался. Ты же понимаешь — кто он, и кто я… он ученый, я рядовой полевик — геолог. Так, может, пару раз где-нибудь и встречался, конечно, но…
— Он ведь, кажется, доктор? — спросил Гена.
— Да, доктор геолого-минералогических наук. Вот он идею алмазоносных трубок и проталкивал… Откуда знаю? Ну, сам понимаешь, эта тематика хоть и засекречена предельно, но — все в одной кастрюле варимся. Слухи, разговоры… На кой он тебе?
— Хорошо, что знаешь, но временно забудь о нем — потом расскажешь. А пока, выкладывай — что стряслось, из-за чего весь сыр-бор разгорелся? Давай, подробненько с самого начала и только факты. Потом Борис с Николай Ивановичем свои версии сообщат. Послушаем, обмозгуем и будем думать — как дальше жить.
— Подожди с повестями и рассказами… Где мои?
— С твоими все в порядке, извини дурака старого, что сразу о них не сказал. Ты смеяться будешь — они у меня дома. И Лида, и Олечка. Так уж получилось. Я сначала не понял, во что ты влип. Думал — просто пожар. Я на тебя в сводке совершенно случайно наткнулся, подъехал и… Но потом, когда Лида мне о кассете поведала, решил, что это бандитский наезд какой-нибудь. Ну, легкое криминальное недоразумение. В общем, усадил твоих дам в свой «Жигуль» и к себе на квартиру привез. Пока ты с жильем разберешься — коммуналкой жить будем, моя Алла им комнату выделила.
— Спасибо, Гена…
Эта весть, по крайней мере у меня, как-то сразу сняла с души легкое, но ощутимое напряжение. Не недоверие, нет… Но времена-то изменились круто. Как говорится — дружба дружбой, а служба службой. Все-таки больше пяти лет не контактировали — много воды утекло. Но раз он моих малявок у себя в квартире спрятал, значит остался таким, каким я его прежде знал — человеком. Ведь в поле каждый свою сущность быстро проявляет. И если ты козел, или баобаб, — от людей не скроешь.
ebooksa