Аллан открыл глаза и сообщил, что полагает точно так же. Зато не имеет ни малейшего понятия о том, с кем разговаривает. Не мог бы незнакомец внести некоторую ясность в этот вопрос?
Комиссар с готовностью пошел навстречу этой просьбе. Фамилия его Аронсон, он комиссар криминальной полиции и уже не первый день ищет господина Карлсона, и теперь господин Карлсон арестован по подозрению в убийстве. Друзья господина Карлсона, господа Юнсон и Юнгберг, а также фру Бьёрклунд тоже, кстати, арестованы. Не знает ли случайно господин Карлсон, где они находятся?
Аллан тянул с ответом: ему как-никак надо собраться с мыслями, он вообще только что проснулся и все такое — комиссар, надо надеяться, и сам это понимает? Не станешь ведь ябедничать на своих друзей вот так, за здорово живешь, даже не обдумав все как следует, — комиссару так не кажется?
Комиссар отвечал, что не имеет права дать господину Карлсону иной совет, кроме как чистосердечно рассказать все, что тот знает. Впрочем, комиссар особо не спешит.
Аллан заметил, что это хорошо, и предложил комиссару присесть на качели, пока Аллан сварит ему кофе на кухне.
— Господин комиссар пьет кофе с молоком? С сахаром?
Комиссар Аронсон был не из тех, кто позволяет схваченным делинквентам разгуливать, где тем захочется, хоть даже и в смежной кухне. Но в данном экземпляре было что-то, внушающее доверие. К тому же с качелей было прекрасно видно и кухню, и то, чем там Карлсон занимается. Так что Аронсон принял предложение Аллана.
— С молоком, пожалуйста. И без сахара, — сказал он и уселся на качели.
Задержанный Аллан возился на кухне («А венскую булочку не желаете?»), а комиссар Аронсон сидел на качелях и поглядывал на него. И поражался — это же надо было напороться прямиком на столетнего Карлсона! Разумеется, Аронсон еще издали увидел одинокую фигуру — пожилого мужчину на террасе, но подумал, что это, наверное, отец Бу Юнгберга и что отец наверняка проводит Аронсона к сыну, а тот заверит комиссара, что разыскиваемых лиц тут и близко нет и что вся поездка в Вестеръётланд была напрасной.
Но когда Аронсон подошел поближе, то понял: старик на качелях — это Аллан Карлсон собственной персоной. Выстрел наугад угодил точно в цель!
В отношении Аллана Аронсон действовал спокойно и профессионально, если это профессионально — отпустить тройного убийцу на кухню варить кофе, — но внутренне ощущал себя последним любителем.
Столетний Аллан Карлсон особенно опасным не выглядел, — но что станет Аронсон делать, когда появятся трое остальных в компании с Бу Юнгбергом, которого, между прочим, тоже надо брать — за укрывательство преступников?
— Комиссар сказал — с молоком и без сахара? — крикнул Аллан из кухни. — В моем возрасте память уже подводит!
Аронсон повторил свое пожелание насчет молока и вытащил телефон, чтобы позвонить коллегам в Фальчёпинг и вызвать подкрепление. Две машины, на всяких случай.
Но телефон опередил комиссара. Он зазвонил раньше, чем комиссар успел набрать номер. Аронсон, разумеется, ответил.
Это был прокурор Ранелид — и он располагал сенсационной информацией.
Глава 22
Египетский матрос, подаривший останки Бенгта Болта Бюлунда рыбам Красного моря, наконец оказался в Джибути — в трехдневном увольнении.
В заднем кармане у него был бумажник Болта, а в нем среди прочего — восемьсот шведских крон наличными. Много это или мало, матрос представления не имел, но имел некоторые надежды и теперь бродил в поисках работающего обменного пункта.
ebooksa