— Когда уходит в рейс ваш траулер?
— Под вечер. А шлюпка придет за нами часа через два.
Ромеро пожимает мне руку и уходит. Гляжу ему вслед. Будь моя воля, забрал бы его в плавание.
Время летит незаметно. Я разыскиваю своих товарищей на пляже, и вскоре мы спешим в порт. Все та же толпа на пирсе, но что это? И Ромеро тут. В руке — узелок.
— Я готов, — говорит мне Ромеро. — Отправляюсь с вами.
— Что?! Но я же пошутил! Прости, дружище, но я не думал, что ты…
— Вы пошутили? — Ромеро отворачивается. Протягивает мне руку. — И я пошутил! Счастливого вам плавания.
Я вижу, какого труда ему стоит сдержать слезы. Меня зовут. Прыгаю в шлюпку. Шум, крики, плеск воды… Поникшая фигурка на пирсе.
Немало уже лет прошло с той поры, но до сих пор не могу простить себе своей неосторожной шутки.
ВОЗЬМИТЕ В РЕЙС СОБАКУ
Это произошло в северной части Атлантического океана. При переходе из одного района промысла в другой наш рыболовный траулер попал в жестокий шторм.
Неделю мы не ели горячей пищи, потому что взбесившийся океан вышвыривал кастрюли из гнезд электрической печи на камбузе; неделю не могли спать, потому что рисковали каждую минуту свалиться с койки на палубу каюты; неделю с тревогой прислушивались к вою ветра, грохоту и плеску волн и думали об одном: только не вышел бы из строя двигатель. Нас спасало лишь то, что мы держались носом на волну — так легче устоять. Да, только бы выдержала машина! Остановись она, и судно тотчас перестанет слушаться руля. Тогда катастрофа. Траулер развернется бортом к волне, и водяные холмы в сотни тонн весом рухнут на палубу судна, снесут с него, как мусор, шлюпки, спасательные плотики, разломают надстройки, сорвут трубу. Вода потоком хлынет в машинное отделение и…
Двигатель выдержал. На восьмые сутки ветер, израсходовав силы, начал стихать. Он уже не выл, а лишь тоскливо скулил в вантах. Наверно, досадовал, что не смог с нами ничего поделать. Волны пошли на убыль, они становились все более пологими и уже не швыряли траулер, не валили его с борта на борт, а просто плавно раскачивали. Да вот и черные, лохматые тучи разорвались вдруг в разных местах, как старая прогнившая ткань, и сквозь эти прорехи хлынули к поверхности океана лучи солнца.
Осунувшиеся, заросшие щетиной, мы выбрались на палубу из помещений и с жадностью вдохнули свежий, чуть солоноватый воздух. Легко и радостно было на душе у каждого из нас: мы выстояли!
В ходовой рубке было тихо, лишь мерно, уютно жужжал мотор гирокомпаса, да в штурманской, где была открыта дверь, слышалось шуршание карт. Это капитан перебирал их, откладывал те, что понадобятся нам в новом районе лова.
— Капитан! Вижу в воде какие-то плавающие предметы, — сказал вахтенный штурман, глядя в бинокль. — Уж не погиб ли кто?
— О чем болтаешь? — сердито сказал капитан. — «Погиб»! Скажешь такое! Ну-ка что ты там увидел?
Штурман протянул мне второй бинокль, я подкрутил окуляры и стал, как и капитан, глядеть в указанном направлении. Волны. Несколько чаек над самой водой. Стайка летучих рыб выскользнула из океана, одна из птиц бросилась за ними. Да, вижу! Вот спасательный круг, доски, пустые бочки, обломок мачты, еще какие-то обломки.
— Глядите, крысы! — крикнул штурман. — Да вон же, вон!
На одной из досок теснились, сбившись в дрожащую кучу, крысы. Сомнений быть не могло: совсем недавно тут произошла катастрофа. Какое-то судно не выдержало схватки с океаном.
ebooksa