Вся эта «тревога» оказалась ложной. У нас не только на Флоте, но и в стране, при плановом хозяйстве всегда как-то «недобдят» или «перебдят». В итоге Антон догулял свой отпуск. К этому времени собрался весь его экипаж. На рейсовом теплоходе он добрался в Архангельск, а оттуда в Северодвинск на свою «Ладушку».
- Здравствуй «Ладушка», здравствуй милая! – прошептал Антон, ступая по трапу на палубу притихшего крейсера. Корабль готовился к отплытию и, признав своего настоящего хозяина, как преданная собака, радостно повизгивал проворачиваемой сиреной.
Из Белого моря они бежали домой весело и ходко. Прибыв в Гремиху, отшвартовались быстро. На пирсе корабль ждал, выстроившийся свой родной экипаж. Лодка «своих» признала, ей-ей признала! Она от радости вильнула хвостом – вертикальным рулём, крутанула проворачиваемыми турбинами, и затихла.
Экипажу особо «раскачиваться» времени не было. Впереди была очередная боевая служба – прямо в первых числах января. Но до этого «ой-йо-йой» – сколько дел нужно было сделать: загрузить все запасы, оружие, сменить фильтры, проверить физические поля, выверить маневренные элементы, произвести торпедные стрельбы и многое – многое другое.
Конечно, при приёмке корабля было обнаружено, что чего-то не хватает, что-то сломано или плохо ухожено, но в целом, попав в надёжные руки, лодка переставала быть «железом» и становилась вновь любимым и гордым кораблём.
Всё бы ничего, но с корабля уходили на берег самые надёжные и, испытанные в походах, офицеры. Экипаж проводил своего замполита, старпома, командира БЧ-5, командира первого дивизиона и начальника РТС. Журавский назначался командиром РПК СН, Белорусов – инструктором политотдела флотилии, Пархоменко – в техническое управление флота, Безносиков – командиром БЧ-5 на подводную лодку, а Попович на берег в военпредство. Липовецкий загрустил. Впору было запить «горькую», но душа водку не принимала. Новым старпомом был назначен Щеглов В.А., вторым старшим помощником прикомандировывался Юра Голенков.
Щеглова Антон знал давно. Особых претензий к нему и иллюзий о перспективах и надёжности этого офицера у него не возникало. В меру старательный, но постоянно себе на уме, играющий роль «рубахи парня», этот человек в сложной обстановке мог предать и себя и окружающих людей. С «такого» командир не получится – он сам не желает им стать. При первой возможности, получив воинское звание «капитан 1 ранга», он с плавсостава уйдёт. Что ж: каждому своё!
Голенков Юра – если честно, то таких умных, знающих и добросовестных офицеров теперь не делают. На него Антон мог положиться во всём. Командиром он будет - тем честным работягой, на которых Флот держится.
Замполитом был назначен А. Зоткин – маленький росточком, умненький и покладистый офицер. Он старался изо всех сил занять место Белорусова. Как замполит он его занял по заслугам, однако Белорусов для Антона был не только замом. Такого друга, с которым они вместе делали экипаж, с которым столько пережито, заменить трудно, практически невозможно. Антон чувствовал себя виноватым, не в состоянии ответить тем же на дружеские потуги этого хорошего офицера - своего нового замполита.
Командира электромеханической боевой части Пырлика В. Назначили на экипаж, не спрашивая согласия Липовецкого. У него из своих офицеров любой командир дивизиона мог занять это место. Но протекционизм и переброска левого фланга на правый были любимым занятием кадровиков и их начальников. Антон это знал, да и парень, по отзывам служил довольно не плохо на РПК СН своей же дивизии.
- Сработаемся, - решил командир и бурю в стакане воды подымать не стал.
Первую «плюху» новый командир БЧ-5 выдал при швартовке и подходе «Ладушки» к плавпирсу. Вместо «полный назад» он дал ход «полный вперёд». Неизвестно, чем бы это всё кончилось. Ситуация была такой же, как у Лимова. Правда, вместо «Амги» у другого смежного причала стояла подводная лодка. Да и на мостике швартующегося корабля стоял не Лимов, а Липовецкий. Он не только выслушивал исполнительные доклады, но и смотрел за корму, убеждаясь, как работают винты. Увидев непорядок, он остановил турбины и скомандовал «обе турбины реверс!». Сдерживая инерцию хода вперёд, лодка задрожала и как вкопанная, подойдя к плавпирсу, остановилась.
- Ну, вы могите, товарищ командир! – удивился Юра Голенков.
- Юра, я не циркач и напрасно «по лихости» кораблём не рискую – это чистая необходимость.
Сам видишь, не перепутай командир БЧ-5 с дачей хода назад, на ход передний, такого спектакля я бы не устраивал.
После швартовки Антон очень спокойно объяснил уже своему механику его ошибку. Главным в этом объяснении было то, что руки никогда не должны опережать решение головы.
При плавании в море, когда свистел ветер, и мороз намораживал на лицах людей, стоящих на мостике, корочку льда, так что губы теряли всякую возможность к дикции, подаваемые команды вниз в тёплый и уютный центральный пост, шли несколько неразборчиво. Уж очень часто командир БЧ-5, хорошо усвоивший командирский наказ, просил:
- Не понял, прошу повторить!
Конечно, Липовецкий команду повторял буквально по слогам. Но всему есть предел. Когда этот предел наступал и позволяла обстановка в центральный пост следовала команда:
- Командиру БЧ-5 немедленно прибыть к командиру на мостик!
ebooksa