— Сколько осталось до Москвы, не скажете? — спросил толстяк проходившего мимо проводника.
— Если нагоним опоздание, то будем вовремя, — последовал ответ.
— Если нагоним, — растерянно повторил толстяк и посмотрел на Баскакова. — А вовремя — это когда?
— В десять тридцать, — пояснил Баскаков.
Краем глаза он заметил, как из левого купе вышли двое, встали вплотную к женщине, и один попытался ее обнять, но его рука сразу была отброшена. Попытки не то грубого ухаживания, не то насильственного завлечения в купе продолжились, Баскаков снова встретил взгляд, теперь уже явно просивший о помощи, и опять отвернулся.
— Просто поразительно, сколько стало опозданий, аварий и всяких взрывов на железной дороге, — сказал толстяк. — Не находите? И самолеты падают один за другим… Непонятно, что у нас происходит.
— А может, все это и раньше было, — предположил Баскаков. — Происшествия были, а информации не было.
— Значит, вы тоже считаете, будто так называемая гласность на пользу обществу? — обрадовался толстяк.
— Я считаю, что наличие информации, безусловно, ему на пользу.
— Но люди нервничают, боятся… Это вредно отражается на здоровье и настроении, согласитесь.
Баскаков был готов согласиться, но сзади что-то происходило — раздался молящий возглас:
— Боже мой, да отстаньте от меня наконец!
Обреченно вздохнув, он повернулся и шагнул к соседнему окну.
— Слушайте, юноши, может, стоит успокоиться?
— А ты что, козел, несчастья ищешь? — сразу отреагировал один.
— Да нет, просто надоели ваши игры.
— Покурить не хочешь? Так выйди в тамбур, — предложил второй. — Как раз прикурить поднесем.
— Вообще я стараюсь с утра не курить. Но если компания хорошая, можно и подымить.
Едва начав двигаться в сторону тамбура, Баскаков проклял свою отзывчивость, но двое сразу последовали за ним, шли, дыша в затылок, и оставалось поскорее разрешить инцидент.
Как только Баскаков оказался на площадке, чья-то рука сзади попыталась обхватить, надавливая на горло, и, резко двинув локтем назад и попав, куда надо, он с разворотом стряхнул с себя обмякшего противника и, легонько подбросив левой подбородок второго, лишь обозначил тычок в солнечное сплетение.