— Работники корягинской милиции не без основания полагают, что сочинить это мог кто-нибудь из членов семьи Кадушкиных, к которым Глафира приезжала недавно в гости.
— А они никого из Кадушкиных не допрашивали пока? — тревожится Грунина.
— Решили прежде получить указания от областного управления.
— Будем считать, что это не из-за перестраховки. Понимают, наверное, что неосторожным вмешательством могут все дело испортить, — заключает Грунина.
— В областном управлении тоже так рассудили. И так как им известна ваша, Татьяна Петровна, точка зрения, что изувечил Бурляеву не ее муж, принято решение послать в Корягино вас.
— Но ведь на мне дело Тимохина…
— Передайте его Гущину. И хорошо бы выехать в Корягино сегодня же.
— Я готова, товарищ подполковник.
— Да, и вот еще что имейте в виду: фамилия рецидивиста, носящего кличку Туз, — Каюров. А Бурляева — родная сестра проживающей в Корягине Марфы Елизаровны Кадушкиной.
Начальник Корягинского отделения милиции, капитан Нилов, еще очень молод. На вид ему не более двадцати пяти. Красивый, интеллигентный, с ромбиком юридического института на кителе.
«Только бы ухаживать не начал…» — почему-то подумала Татьяна, увидев его в первый раз.
Но капитан сдержан, корректен, строго официален.
— У нас, к сожалению, нет пока гостиницы, Татьяна Петровна, и вас устроят в отдельной комнате Дома колхозника. Там чисто и хорошая столовая. Вы, наверное, отдохнете с дороги?..
— Я не устала, товарищ капитан. И если у вас есть свободное время…
— Я к вашим услугам, — встает и слегка наклоняет голову Нилов.
Татьяна невольно улыбается — очень уж у него театрально это получилось. Капитан тоже немного смущен.
— Расскажите мне поподробнее о семье Кадушкиных, товарищ капитан, — просит Татьяна.
— Пока вот лишь что удалось узнать: глава семьи — Марфа Елизаровна Кадушкина — вдова. Муж ее умер три года назад. Работал на железной дороге. Сама Кадушкина заведует хозяйством местной средней школы. Живет с матерью, получающей пенсию за мужа, погибшего на фронте. Дети Кадушкиной учатся в той же, школе, где она завхозом. Старший сын, Вася, — в десятом классе, средний, Петя, — в восьмом, дочь Оля — в шестом. Предполагаем, что письмо мог написать старший сын, Василий. Он комсомолец, отличник.
— А как учатся остальные?
— С переменным успехом, как говорится. Оля вообще «твердая троечница» по местной школьной терминологии. Сведения эти мы, конечно, не у них получили…