Да, я не буду поступать в университет.
Поэтому меня не должны были волновать журнал посещаемости и оценки.
Я собиралась пропутешествовать пару лет, и почти всё уже спланировала. Слишком подробный план превратил бы путешествие в поездку на курорт, поэтому я оставила лишь несколько основных пунктов.
На данный момент о моих планах знают только Арараги-кун и Сендзёгахара-сан.
Арараги-кун не пытался отговорить меня.
Сендзёгахара-сан тихо, но категорично противилась моему решению.
– И после того, как я нашла тебя спокойно спящей в руинах, я ещё сильнее против. Намного сильнее. Ты понимаешь, что не везде так же безопасно, как в этой стране? Если что-то случится, будет уже поздно. Все мужчины мира жизнь продадут за твою кожу.
– Мою кожу?
– Одна мысль о том, что ты обгоришь под тропическим солнцем, приводит меня в ужас.
На лице Сендзёгахары-сан читалось неподдельное отчаяние.
Что она нашла в моей коже?
– Может, стоит надеть на тебя ошейник и запереть в клетке…
– Сендзёгахара-сан, Сендзёгахара-сан. Ты собираешься делать со мной ужасные вещи в этой безопасной стране.
– А ты не слишком упрямишься?
Сендзёгахара-сан проигнорировала мою шутку.
Кстати, Арараги-кун говорил, что она не замечает многих его подколок.
Наверное, она просто строит из себя дурочку.
– Правда, я не знаю, кому назло ты это делаешь: Ошино-сану, Арараги-куну, мне… или кому-то ещё. Своим родителям, например.
– …
Я лишилась дара речи.