Один из полковников бросился к куче бумаге и стал укладывать листы в рюкзак, собирая их в пачки. Двое других стали помогать первому, заглядывая под стол и под стулья и подбирая отлетевшие листы.
Последний произнес официальным тоном:
— Майор Титор, вы арестованы. Для дачи показаний полетите с нами в Москву. Сдайте оружие.
Наконец все бумаги были аккуратно сложены обратно в рюкзак.
Один из полковников, не обращая внимания на то, что пачкает свой новый китель, бережно, как младенца, прижал рюкзак к себе и сказал оторопевшему майору:
— Ты пойми, паскуда, что даже мы не имеем права заглядывать в эти документы. Куда ты, свинья, свое грязное рыло сунул?
— Тебя предупреждал товарищ Неминен? — спросил другой. — Тогда руки за спину и на выход.
В самолете Титора и Неминена разделили. Арестованного майора оставили в хвосте под охраной двух полковников, а двое других провели финна ближе к кабине пилотов, где и усадили поудобнее. Полковник, который нес рюкзак, невзначай поставил его возле себя так, чтобы Неминен не смог до него дотянуться.
Когда взлетели, старший из полковников спросил:
— Товарищ Неминен, вы, наверное, кушать хотите, да?
Финн, казалось, растерялся.
— Так я это вроде третий день уже без еды.
— Сейчас организуем.
Один полковник резво открыл ножом большую банку американской тушенки и вместе с буханкой хлеба протянул финну.
— Угощайтесь, товарищ Неминен.
Второй сходил к пилотам и принес от них старую летную куртку, которую заботливо накинул на плечи Неминена.
Старший из полковников, видя, что финн в самом деле потерял много сил за последние дни, достал из внутреннего кармана плоскую фляжку из нержавейки.
— Хлебните вот этого, товарищ Неминен.
— Водка? — финн взял фляжку.
— Обижаете. Коньяк. Армянский. Пять лет выдержки.