Не имей сто рублей

— Чёрт, «бундесы». Только они приняли их на вооружение.

Мне почему-то не хотелось воевать с немцами, у меня не было к ним такой нелюбви, как к американцам. Мне даже было жалко их, ведь после второй мировой, они так и остались в оккупации под США. Да и уважение к ним было, в отличие от янки. Они бились грамотно и самоотверженно на земле. «Янкесы» норовили отбомбиться, а в пекло пустить союзников.

Немцы всегда рассчитывали только на свои силы.

— Назир, есть возможность предупредить кишлак?

— Уже предупредили.

— Как?

— Зеркальцем, сверху пещеры. Батур уже просигналил.

— Отлично, — отлегло у меня от души, хоть люди будут готовы.

Но дальше, чем больше я об этом думал, тем муторней становилось на сердце. Мне ведь эти люди стали почти родными. А четыре вертолёта, это много. Если мне не изменяет память, они с полной нагрузкой берут на борт 38–40 чел. Здесь они, конечно, с такой загрузкой летать не будут, всё же горы, но человек тридцать на борту будет. А это 120 человек, полная рота по стандартам СССР. Да они весь кишлак перевернут.

И конечно, среди них будет хотя бы один ЦРУшник и приданная ему группа «янкерсов», человек пять-шесть.

Если кто-то в кишлаке рыпнется, жертв не избежать. Одно радует, о моём существовании знают только те, кто сейчас здесь. Ну, ещё матушка Шакура. Думаю, на неё они не обратят внимания. И всё равно, на душе скребли кошки.

Глава 5

Осколки памяти, мысли о прошлом.

Год 1987, ноябрь, 15 число.

Афганистан, провинция Бадгис, где-то в районе границы с СССР.

Подхватив рацию Р-392, мы спрыгнули с БТР. Ничей помог пристегнуть её за спину. Перекинув тангенту с наушником через левое плечо, я закрепил кабель погончиком. Одел наушник и проверил связь. Потом загнули антенну и закрепили её конец за РД. Посмотрел по сторонам, все готовы. Я обратился к прапору:

— Андреич, дождись, когда мы поднимемся наверх и только после нашего сигнала пускай сапёров.

— Не тупи Волк, не впервой.

— Продавец, готов?

— Готовы.

— Я — налево, а ты со своими — направо.