— Нет, я ещё нигде не был. Звонил — нет дома.
— Я понимаю, майор, ваше состояние, но надо взять себя в руки. Чувствую, верю, что всё кончится хорошо. Найдём.
— Я тоже верю в это.
— Вот и отлично. Поедем, успокоим старика. Он у себя на даче. Попутно поговорим о новостях, которые прислал Ярусов. Да, плёнка со снимками зоны уже проявлена. Снимки изумительно отчётливы. Вот в этой папке, заберите.
Генерал поднял трубку оперативного телефона.
— Я буду у старика… Вот, вот, держите меня в курсе дел.
Он положил трубку и взял Споряну под руку.
— Ну, идём, прогуляемся по свежему воздуху.
— Домой нужно позвонить. А то я сестрёнку так поспешно покинул, беспокоиться будут.
— Не звони. Заедем лучше. Ведь нам по пути.
— Да, так будет лучше.
Споряну вернулся от Петра Кузьмича поздно и долго не мог уснуть. Он был удручён тем, что операция в квартале и доме, на который указывалось в записке, отложена. Весь вечер и добрую половину ночи Антон Савельевич думал только об одном: «Где Зина?» В сознании громоздились самые невероятные предположения.
Так он ворочался с боку на бок, пока не забрезжил рассвет. Когда косые лучи восходящего солнца заглянули в окна, Лукерья Ивановна неслышно вошла в комнату сына и потихоньку опустила плотные шторы. В коридоре её встретила Ира:
— Тоня встал?
— Нет, спит. Плохие сны, видно, снятся. Весь лоб потный.
Ира потихоньку прикрыла дверь, боясь разбудить брата. Семья, по случаю воскресенья, была вся в сборе. В девять часов утра Юрий Капустин и Елена Савельевна ушли на рынок, а Ира убирала в комнате. Зазвонил телефон. Ира взяла трубку.
— Он ещё спит, — ответила она кому-то. — Хорошо, как проснётся — скажу.
— Я не сплю, — раздалось над самым ухом у Иры. От неожиданности она отшатнулась, передала трубку брату.
— Какие новости? Бегу, сейчас же бегу…
Он положил трубку и крикнул нетерпеливо: