Глубокая зона

22
18
20
22
24
26
28
30

– Зато в инструкции не сказано, что если дело касается государственной безопасности, все связанные с личным составом процедуры можно выбросить в мусорную корзину.

Государственная безопасность. Маккартизм двадцать первого века.

– Как долго уже идет расследование?

– Я не уполномочен разглашать эту информацию. – Роудз постучал указательным пальцем по папке.

Над головой Риверза кружила муха, которой он, казалось, не замечал.

– Однако мы уверены, – продолжил Роудз, – что суд найдет причину поверить в факт нарушения безопасности и что виноваты в этом вы.

– Дурдом! – Халли соскочила со стула. – Я ухожу и вызываю адвоката, господа.

Ее остановил голос Роудза, мягкий и в то же время настойчивый:

– Доктор Лиланд, настоятельно рекомендую выслушать нас. Затем вы можете нанять адвоката… и далее по инструкции.

Эти слова показались разумными. Все еще в бешенстве, она вновь села.

– Говорите.

– Из вашего домашнего компьютера изъята электронная переписка со сторонним адресатом, содержащая секретную информацию УПРБ. Кроме того, проверены поступления на счет, зарегистрированный на ваше имя в Национальном банке Большого Каймана. Они соответствуют платежам и датам, указанным в письмах.

– Фантастика. У меня нет счета на Кайманах, мистер Роудз. И никогда не было.

Риверз неожиданно выпрямился, поставил локти на стол.

– Нам вовсе не обязательно вести с вами разговоры, док. Мы могли просто передать дело федеральному прокурору. Вот так. – В маленьком помещении щелчок пальцами прозвучал как пощечина. – По обвинению в совершении уголовного преступления.

Все равно что пытаться пройти сквозь белую мглу в горах без каких-либо ориентиров, среди отвесных скал и расщелин. Стоп. Тяни время.

– Значит, Роудз и Риверз. Ну и совпадение[19].

Никто не улыбнулся.

– Что в папке? – спросила она. – Обвинения?

Роудз протянул ей официальный бланк УПРБ. На нем стояла сегодняшняя дата. Халли прочитала, в недоумении подняла глаза.