— Надеюсь, я не слишком опоздал? Барахлило зажигание.
Он замолкает, разглядывая Марроу, который, запутавшись в юбках, лежит на полу.
Воцаряется длительная тишина, которую наконец нарушает тихое буль-буль. Это Берю, не сдержав данное слово, промачивает горло Мак Херрел.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На следующий день в три часа после полудня я толкаю дверь своего особняка в Сен-Клу.
И кого вижу я в квадрате прихожей? Фелиси! Моя славная, моя дорогая, моя чудесная Фелиси.
Я устремляюсь в ее объятия.
— Ты уже дома, мамуля?
— Ты же видишь. Без тебя и отпуск не отпуск, ты же знаешь, мой малыш.
Она ведет меня в столовую. Я замираю, широко разинув рот и глаза. Ирен, малышка, которую я снял в поезде, возвращаясь из Дордони, все еще там, мирно вяжет.
Увидев меня, она розовеет и говорит, протягивая мне руку:
— Вот видите, я вас дождалась. Ваша мама очень мила, это она настояла.
Я бормочу, обалдев от неожиданности:
— Ах да! Хорошо! Хм! Я… то есть да… Конечно… Но все же… Правда…
Маман смеется над моим смущением. А я думаю о том, что будет совсем непросто выставить за дверь эту девицу. Боже милосердный, как же мне избавиться от нее!
Я занят решением этой проблемы, гораздо более деликатной и портящей нервы, чем мое расследование, когда дверь с треском распахивается и Толстый, которого я оставил у его двери, входит, даже не поприветствовав никого.
— Сан-А.! — рычит он, потрясая «Франс суар». — Сан-А.! Сан-А.! Читай, читай же это, е…п…р… с…т.
Я машинально беру газетенку и читаю на первой странице:
«Чудовище озера Оужалинс (Шотландия) существует».
— После этого ты не будешь говорить мне, что блефовал, понял, болван! — орет Берю.