Позже он действительно спросил ее, рассказывала ли она кому-нибудь из японцев раньше такие сказки.
— Нет, не рассказывала, думаю, японцы и помимо меня узнают правду о жизни в СССР, — дерзко ответила Анна.
— На вашем месте я бы опасался разговаривать в таком тоне, — повысил голос Накамура. — Нет больше СССР! И вашей МТС нет. Москва давно пала, немцы на Волге.
— Неправда, — спокойно возразила она.
Допросы продолжались по семь часов кряду. Допрашивающие, как пауки, высасывали из нее все относящееся и не относящееся к делу. Анна старалась изворачиваться как могла, тщательно обдумывая свои ответы.
— Я уже говорила, что мало чего знаю. Я — необразованная и в политике ничего не смыслю, — отвечала она.
— Что произойдет с тобой дальше, всецело зависит от той правдивости и искренности, с какой ты будешь отвечать на вопросы, — сердился инспектор, переходя на невежливое «ты». — Итак, не будем тратить времени! Назови фамилии людей, причастных к организации.
— Я не знаю никаких фамилий.
— Тогда опиши их внешность.
— Кого «их»? — невинно спрашивала Анна.
— Может быть, вы и этих не знаете? — он показал ей фотографии Зорге и Бранко.
«Значит, всех…» — испуганно подумала она. Отрицать свое знакомство с ними было бессмысленно, и она отвечала:
— Этих знаю: Рихард Зорге, Бранко Вукелич — друзья моего мужа. Чем они занимались, не ведаю.
— Назовите этих людей, — он показывал ей другие фотографии.
— Я их не знаю, — отрицала Анна, — мой муж — торговый человек, и к нам приходило много людей.
— Ваш муж — советский шпион, — повышал голос инспектор.
— Это не моего ума дело, — спокойно парировала Анна, — я занималась своими, женскими, делами.
— Как часто вы встречались с этим человеком?
Анна внимательно всматривалась в фотографию: да, лицо ей знакомо, она действительно встречалась с ним.
— Я не помню этого человека. У меня плохое зрение и плохая память на лица.
ebooksa