Пробуждение: магическая печать

22
18
20
22
24
26
28
30

Гл.19. «Победитель»

Победа порождает ненависть, побежденный живет в печали. В счастии живет лишь спокойный, отказавшийся от победы и поражения

Будда (Сиддхартхе Гаутама)

ХXI век…

«Эти провокации даже забавляют. А ведь он и правда уверен в том, что стоит на шаг впереди меня. Что же, у меня нет времени переубеждать. С каждым днем цель становится ближе, и я чувствую, что моя мечта уже готова стать реальностью. Остались лишь детали, которые необходимо уладить, чтобы никто и ничто не вмешалось в мои планы»

(…)

Поражения не было.

Достав из-за книг старую пачку сигарет, он открыл её и вытянул одну. Пыльцы изо всех сил сжали зажигалку, блеснула искра, но, как и много раз до этого, она не стала пламенем. Зажигалка полетела в одну сторону, сломанная сигарета — в другую. Отражение в зеркале подавило усмешку.

— Что уставился? — бросил Артур и отвернулся к окну.

Поражения не было. Его не было, потому что он не собирался признавать себя побежденным. Пачка вернулась на свое место, ожидая следующего раза. Вот уже девять лет, как он бросил курить, и ровно столько же она служила ему напоминанием о его решении. Он поборол себя и продолжал одерживать победу, и каждый раз, искушаясь, он укреплял свою волю. Так какого черта? Он не отдаст её этому зеленому мальчишке!

Артур подошел к полке и снова достал пачку. Он сжал пальцы, еще и еще раз, пока она не превратилась в некое подобие шарика, и бросил в корзину для мусора.

— Победа будет за мной! — произнес он, и твердость убеждения отразилась на лице декана уверенным спокойствием.

Стук в дверь прервал размышления и, открыв, Артур впустил к себе гостя.

— Не ожидал, что ты приедешь сегодня, — сказал он Соболеву. — Мы думали, ты уехал на неделю.

— Я не мог не вернуться. Купил билет сразу после того, как мне сообщили о Борисе.

— Не понимаю, как это могло произойти…

Артур сел в кресло напротив Соболева.

— Ты не знаешь?

— Полиция говорит, что его убил Леони, он же стрелял в моего брата.

— Это Диего сказал?

— Да, спроси у Джессики Керн, она перебинтовывала его рану.