— Это твой первый год в качестве декана. Как успехи? — она присела на диван. — Студенты не беспокоят?
— Разрешение беспокойства студентов это моя обязанность, проректор. — Ответил Артур, но она словно не заметила этой холодности.
— Ты, хоть и декан, но еще очень молодо выглядишь, дорогой. Тебя случайно с племянником не путают?
Артур знал о том, что сын его любимого брата и он были очень похожи. Фигура, некоторые черты лица, цвет волос… Но, они не были близнецами или двойняшками. Он выглядел старше, и был старше чуть более чем на десять лет. А еще, его глаза были не темно-карими, как горький шоколад, — они были почти черными. Да, они были схожи, но не настолько.
— У нас с Демиеном не так много общего, — заметил он и обратился к Соболеву. — Роман, мне надо поговорить с тобой, — он глянул на Элеонор и снова на ректора. — Это по поводу одной студентки.
— Что, проходу не дает? — не унималась сестра. — На твоем факультете много хорошеньких девушек, и некоторые не многим младше тебя.
— Что? — всполошился декан. — Нет, ничего такого. Да и поговорить я хотел о другой студентке, она не с моего факультета.
— Я слушаю, Артур, — Соболев занял место за своим столом.
— Я хотел попросить тебя о переводе Эммы Керн на мой факультет.
— Керн? — улыбка сползла с губ и Элеонор поменялась в лице.
— Да, — ответил Артур. — Это та девушка, которою ты не пустила учиться на физмат.
— В смысле, не пустила? — переспросил Соболев.
— Она вольный слушатель, — заметила проректор. — Ей не положено выбирать! Твой факультет только для перспективных студентов, а она…
— А она и есть такая! — перебил Артур и снова обратился к ректору. — Роман, эта девушка — кладезь научных знаний! Она имеет огромный потенциал! Ты видел её личное дело? — Соболев кивнул. — В её годы мои проходные баллы были гораздо меньше.
— Артур, — начал ректор, — ты же знаешь, что занятия уже начались и все официально закреплены на местах. К тому же, Элеонор права: девушка — вольный слушатель. Она не проходит ни по одной из социальных программ и не может платить за обучение, как это делают все, за малым исключением, студенты академии. Она могла бы перевестись в середине года только в том случае, если бы была зачислена официально.
— Еще чего не хватало! — возмутилась женщина.
— Что ты имеешь против этой девушки? — спросил Артур, резко повернувшись к сестре.
— Ей не место среди таких, как мы! — отрезала она. — Пусть радуется, что ей вообще позволили учиться здесь, и не ищет окольные пути пробиться выше дозволенного. Как ты вообще мог позволить ей уговорить себя просить об этом?
— Она даже не знает, что я тут, стою и прошу о её переводе, — сказал Артур.
Он чувствовал, как внутри закипает гнев.