— Можно, — ответил Рол, поднимая голову, вставая с колен, — вон он выход. — Он кивнул в тоннель, из которого вышли грифон, единорог и феникс. — Ведёт на поверхность. Я бы тоже не отказался побывать там. — Рол посмотрел на Марка, беседующего о чём-то со стратом. — Не думаю, что дома сейчас… слишком спокойно.
Я вздрогнул, когда Рокти вдруг схватила меня за локоть. Обернулся к ней.
— Мой дом, — прошептала она. — Лист…
— Хочешь, вернёмся туда прямо сейчас? — спросил я.
— Да, — закивала она мелко.
— Я тоже хочу вернуться. — Девочка и волк подошли, стали рядом. Пепельно-серая морда склонилась, обнюхивая труп гнома. Волк чихнул, и от тела поднялось вдруг облачко пыли.
— Обернулся в камень, — сказал Рол, — и рассыпается, крошится на глазах. Неудивительно, что от гномов не осталось ни следа, ни памяти. Интересно, куда они ушли.
— Кто знает, — пожал плечами я, не сомневаясь, домовой выяснит это со временем. — Меня просили передать, — я обернулся к волку, — твои братья помнят и ждут тебя в твоём логове.
Он распахнул пасть и вывалил язык, словно смеясь. А потом тихонько сжал зубами кисть девочки.
— У нас есть своё логово. Одно на двоих. В Мадре. Но сейчас я хочу вернуться в Октранский лес. Там был мой дом когда-то. Сегодня я должна быть там.
— Я так и не знаю, как тебя зовут, — сказал я.
— Закат, — ответила Рокти, — её зовут Закат.
— Я не думала, что кто-то помнит ещё моё имя.
— Сложно забыть величайший позор в истории кланов. Тебе не стоит возвращаться. Совет осудит тебя. Осудит вас обоих, — она кивнула на волка.
— Давно умерли те, кто имел право вершить суд надо мной. Судить же брата могут лишь его братья. — Закат провела пальцами меж ушей волка. — А их приговор ты слышала. Я такая же, как и ты, — она усмехнулась, кивнув на меня, — нарушившая древние традиции. Прошу тебя, — девочка протянула раскрытую ладонь, — не будем ссориться, сестра.
Помедлив, Рокти пожала ей руку.
Я отошёл, оставив их вместе. У меня оставалось ещё одно незавершённое дело.
Вадимир стоял, глядя на сияющую со дна озера жемчужину. Я вынул засапожный нож и, подойдя сзади, разрезал верёвки, скручивавшие его руки.
Он размял кисти. Потом тронул рукой неровно обрезанные волосы. Заправил за уши две длинные пряди спереди и ощупал оголённый затылок сзади. Чётко была видна тонкая граница загара на шее.
— Я был бы плохим королём, — сказал я, становясь рядом.