Он открыл сейф и с тоской посмотрел на синюю папку. В ней было много неприятных документов.
Уничтожить? А зачем? Лучше уже не будет.
Но он все же достал папку и вынул из нее конверт, в котором лежала таблетка. Вторая таблетка!
Первую откушал этот хмурый Слесарь. И через три часа он мирно и незатейливо покинул этот мир с «инфарктом».
Борис Петрович взглянул на часы. До «совещания» оставалось ровно три часа. Он придвинул к себе стакан с остывшим чаем и дрожащей рукой положил таблетку в рот.
Потом он встал. Просто сидеть за столом не хотелось. У него еще уйма времени.
Он запер изнутри дверь кабинета, придвинул кресло к окну и удобно устроился, облокотившись на подоконник.
По всем правилам он должен был очистить свою душу, вспомнить всю жизнь, попрощаться с друзьями, с родными. Но думать и вспоминать не получалось.
Он просто тупо смотрел на московские крыши, на потоки машин, на маленьких людей, снующих по магазинам.
Около пяти часов, когда Корноухов почувствовал нарастающее сердцебиение, он на ватных ногах перебрался на диван.
Сквозь резкую колющую боль в груди он еще слышал настойчивый телефонный звонок и беспокойные крики помощника в приемной.
Последняя мысль была приятной и торжественной: «Я умер до ареста и следствия. Это значит, что я чист. Я не опозорил партию».
Александр Юдин
ТРЕТИЙ ГЛАЗ
Начальник отдела дознания окинул подчиненных тяжелым взглядом.
— Где конкретные результаты, спрашиваю?
Манеев растерянно посмотрел на товарища — старшего оперуполномоченного Гринько. Тот пожал плечами и придвинул шефу стопку листов.
— Так вот же, вот же, Демьян Василия…
— Что «вот же, вот же»? — передразнил его шеф, прихлопнув листы начальственной дланью.
— Список подозреваемых, — уточнил старший опер Гринько.
ebooksa