Искатель. 2013. Выпуск №7

— Хозяйка дачи, — участковый указал на женщину.

Та кивнула и пояснила:

— Он тут уж две недели жил. Деньги вперед заплатил за месяц…

— За целый месяц? — переспросил Сергеев. — А вас не удивило, что он решил снять дачу осенью? Сезон-то вроде закончился.

Женщина пожала плечами:

— Ну так что ж. Мало ли какие у человека обстоятельства. Вон в прошлом году Семка Дубак со своей мегерой поцапался, так тоже у меня на даче жил, пока не помирились… — Она жалостливо вздохнула: — Может, и этого жена выгнала. Или сам ушел… Мне что? Пусть живет, коли охота.

Сергеев шагнул через порог и огляделся.

Интерьер дома соответствовал экстерьеру: грубоватая простота и благородная непритязательность, стиль «крестьянская изба» в своем апофеозе. Истертый до дыр половичок, рассохшийся кухонный стол у окошка, тарелка с остатками вареной картошки. Хлеб в целлофане, ополовиненная бутылка хорошего коньяка, несколько упаковок сыра, масло, консервы…

Словом, приличный набор продуктов, приготовленный с тем расчетом, чтобы длительное время не показываться людям на глаза.

Труп мужчины на кровати, поверх куцего одеяла, — чуть полноватое лицо с легкой небритостью на подбородке. Так мог бы выглядеть обычный среднерусский доцентик из какого-нибудь дышащего на ладан НИИ. Иди разведчик, вынужденный на некоторое время уйти в нелегалы. Или глава финансовой пирамиды, скрывающийся от обманутых вкладчиков.

Однако, все это капитан увидел позже, спустя несколько минут. Потому что сначала, буквально с порога, его взгляд с налета врезался в картину, висевшую на стене. Да так и остался в ней, в этой картине.

Картина была вышита на ткани. Капитан Сергеев в ускоренном темпе прошерстил свой внутренний толковый словарь и нашел определение: гобелен. Старинный, но сохранившийся, пожалуй, получше, чем дом, давший ему последний приют.

Сергеев обернулся к хозяйке дачи.

— Вам знакома эта вещь?

Женщина истово перекрестилась.

— Упаси боже. Она ж, поди, бешеных денег стоит. Разве я стала бы такое на даче хранить?

На гобелене была изображена сцена охоты на тигра. Тигр был полосат, огромен и исполнен приглушенной ярости. Приглушенной до поры до времени: тщедушным охотникам с их смешными кремневыми ружьями ловить здесь, ясно с первого взгляда, было нечего. Тигр слишком превосходил их размерами, силой и мощной аурой смерти, которая его окружала.

Врач цинично ухмыльнулся:

— Да, покойничек, похоже, был большим оригиналом. Снял дачу на отшибе, врезал новый замок, устроил картинную галерею — и «склеил ласты».

— Какова причина смерти? — поморщившись, спросил капитан.