— Мой дед охотился в этих местах, — взволнованно отвечал старик, — и много раз видел лесных людей. Отец даже застрелил одного где-то у склона горного хребта…
Собралось с десяток рабочих. Старик разгорячился и заговорил вдохновенно, как пророк:
— Хозяев леса не напугать никакими бульдозерами. Зря стараетесь, мистер Ферчайлд! Мы — завоеватели их края. Они будут нам мстить!
Усы Ферчайлда затрепетали, как крылышки мотылька, и он тихо произнес:
— Идите спать, Мики.
Старик принял горделивую позу.
— Я вам не…
— Да уберите вы его к чертовой матери! — разозлился Ферчайлд. Двое рабочих взяли старика под локти. Мики сразу умолк, опустил голову и позволил рабочим себя увести. Спендлер успел перехватить его добрый, предупреждающий и немного укоризненный взгляд. Корреспондент почувствовал замешательство. Напускная беспечность Ферчайлда выглядела совершенно неубедительной в сравнении с упрямой настойчивостью старика. Спендлер бросил взгляд на хмурые, сизые деревья.
Ветер пел над тайгой, шевеля кроны. С юга ползли длинные серые тучи.
— Сыновья Еноха, — внезапно вырвалось у Спендлера.
— Это вы о чем? — удивился Ферчайлд.
— Просто вспомнил святое писание. Там говорится о сыновьях Еноха, которые жили на земле Ханаанской и ростом значительно превосходили людей… Может, старик имел в виду одичавших потомков Еноха?
— Побольше слушайте этого старого идиота, мистер Спендлер. Я терплю Мики только потому, что он — отец моей жены и к тому же прекрасно знает местность… Надо же такое придумать! Тысяча девятьсот шестьдесят восьмой год от рождества Христова. Строится современная трасса, и вдруг какие-то «волосатые парни», духи! Тьфу! — возмущался Ферчайлд.
Прозвучал гудок. Рабочие, беззаботно отдыхавшие среди сосен, бросились к бульдозерам и циркулярным пилам. Ревущая дымная колонна во главе с громадным асфальтоукладчиком двинулась на привычный штурм.
— А бочка все-таки исчезла, — сказал вдруг Ферчайлд.
— Исчезла, — согласился Спендлер.
— И ее не катили.
— Не катили.
— Ну, я пошел, мистер Спендлер.
— Я тоже пойду. Поработаю немного.