Квасов выключил телевизор.
— А если они не придут?
— Придут. Если не сегодня, так завтра. Жарких, давай в шкаф! И подушку возьми. Под задницу подложишь.
— А, и так нормально! Шеф, может, поменяемся? Вы в шкаф, а я под стол?
— Кончай базар. Лезь! Кукушкин, возьми рацию — и на второй этаж! Держишь связь с группой Богуславского.
— Есть!
Лейтенант Кукушкин вскочил с пола, лежа на котором он весь вечер смотрел телевизор, и бросился к лестнице, словно бойскаут.
— Куда?! Пригнись! Окна! — сдавленным голосом воскликнул Посохин. — Ох, и дебил.
Майор включил диктофон и положил его на тумбу рядом с телевизором.
— Может, что-нибудь и запишется. Наталья сказала, что аппарат очень даже неплохой. Она его с собой на сделки всегда берет.
— Шеф, я пока дверь не буду полностью закрывать? — попросил Жарких.
— Не задохнешься. Николай, гаси свет.
Квасов встал с кровати и щелкнул выключателем.
Жарких помог ему надеть бронежилет и сверху пижамную куртку. Бронежилет был импортный — легкий и тонкий. Его подарили подполковнику Нестерову в Германии, куда он недавно ездил в составе полицейской делегации обмениваться опытом.
— Николай Иванович, погоди, я сейчас перелезу, а ты потом ляжешь.
Старший лейтенант на ощупь перебрался через двуспальную кровать и открыл платяной шкаф.
— Прямо как Гагарин в спускаемом аппарате. Только «Героя» никто не даст, — прошептал он, забравшись внутрь и прикрыв за собой дверь.
Было слышно, как Квасов откинул одеяло и, вздохнув, лег на кровать.
— Николай, ты все помнишь? — вполголоса спросил его Посохин из гостиной.
— Помню, не дурак. Мне с головой укрыться?