Но тут его дергает за ногу Намоконов.
— Однако, жив взводный, Арон.
Смолин открывает глаза, смотрит мутным, бессмысленным взглядом куда-то мимо товарищей.
Бядуля гладит старшину по голове, говорит, как ребенку:
— Вийна людей исть, а кровью запывае, голубчик… Ничо… ничо…
Намоконов пытается затащить взводного себе на спину.
— Не надо, Ваня, — слабо возражает Смолин. — Я сам.
Он вяло усмехается.
— Взрывная волна. Ткнуло немного.
Навстречу разведке уже ползут стрелки.
На востоке чуть брезжит солнце. Начинается еще один будничный солдатский день.
В Ставку из штаба фронта уходит очередная сводка: «За истекшую ночь серьезных столкновений с противником не было. На ряде участков шла перестрелка и проводилась разведка боем…»
ОБ ОГНЯХ-ПОЖАРИЩАХ, О ДРУЗЬЯХ-ТОВАРИЩАХ
Шестнадцатая армия немцев на рассвете пошла в наступление. Рев и визг разрывающихся снарядов, зловещий лязг танковых траков, нытье фугасных бомб — все смешалось над лесами, болотами, окопами фронта.
Разведку подняли по тревоге, но оставили в резерве. Немцы штурмовали не впервые, надеясь вырваться из окружения, но отчаянные попытки осажденных не приносили им успеха.
И на этот раз шестнадцатую армию постигла неудача. Она не смогла продвинуться ни на одном из направлений, и к вечеру лишь артиллерия продолжала вести бой, методически постреливая по нашим укреплениям.
Ночь прошла спокойно. Утром изредка перебранивались станковые пулеметы, визжали мины, щелкали винтовочные выстрелы.
Маленький круглый Горкин, на лице которого даже фронтовая грязь не смогла уничтожить яблочного румянца, сдернул с сучка закопченное полотенце и пошел к ручью.
Швед, не поднимаясь, долго расчесывал короткие волосы — тянул время, норовя еще немного полежать на камышовых метелках.
Намоконов приладил к брустверу окопа осколок зеркальца и неторопливо скребся темной от времени бритвой.
ebooksa