Поединок. Выпуск 4

– Почему девочка? Мальчик!

– Нет, мой хороший! Именно девочка. Я чувствую. Я такая счастливая! – Она взяла руку мужа, прижала её к щеке. – Семь месяцев… ой как ещё долго ждать!

Фрэнк поцеловал жену, поплотнее укутал её, накрыл телефонный аппарат подушкой, чтобы случайный звонок не разбудил Глорию, и принялся за прессу. Ему не терпелось узнать, чем живет Вашингтон, кто из давешних его приятелей и знакомцев до сих пор работает в столичных газетах.

Американская столица, как, впрочем, и вся страна, жила в те дни уотергейтским скандалом, на время заглушившим и отодвинувшим на задний план все остальные проблемы. Затаив дыхание, взбудораженная нация следила за хитросплетениями и крутыми поворотами расследования, которое набирало темп и, по всем признакам, близилось к завершению. «Решится ли Конгресс прибегнуть к процедуре импичмента?», «Чем ответит на это президент и удастся ли ему отмести выдвинутые обвинения?», «Останется ли до новых выборов 76–го года в Белом доме прежний хозяин?» – эти и сотни других вопросов вертелись на языке каждого, с кем довелось беседовать Фрэнсису О"Тулу. К ним неизбежно возвращались и коллеги–журналисты, с которыми он встречался в пресс–клубе и которые – против обычного – не стремились поскорее проститься с душным, напоенным зноем и влагой Вашингтоном и разъехаться на законные каникулы.

Джек Андерсон сказал:

– Ты, брат, попал к нам в горячее, но, пожалуй, не самое подходящее для решения твоих дел время. Да посуди сам, Фрэнк, кого сейчас интересуют центральноамериканские республики, когда дома разматывается такое? Всё сфокусировано на Уотергейте. А ты – «Панама, Гондурас, Коста–Рика»…

Чарли Бэрк сказал:

– Сколько же мы не виделись? Да, да. Почти год. Время летит – просто кошмар! У нас? Всё по–старому. Я работаю там же. Сьюзи хлопочет по дому, ребята растут. Ещё прибавление? Нет, больше не ждем. Хватит: с этими шестью не знаешь, как управиться. А ты? О! От души поздравляю… Между прочим, ты, старина, здорово изменился. Похудел, подобрался, а? И седины поприбавилось. В бороде особенно. Знаю. Наслышаны об этой истории. Но ты, Фрэнк, всё такой же неугомонный – никак не успокоишься, а? В Вашингтон–то что тебя принесло? М–йда. Попроще чего–нибудь не мог придумать? Ну да ладно. Попробую. Надо пораскинуть мозгами… Есть! Есть идея. Ты слыхал о Джоне Марксе и Викторе Марчетти? Эти ребята – один был в госдепартаменте помощником у какой–то крупной шишки, другой четырнадцать лет оттрубил в Лэнгли – написали книгу. Она вот–вот должна выйти в свет в нью–йоркском издательстве Альфреда Кнопфа. Называется как? Если мне память не изменяет, что–то вроде: «Культ разведки». Очень толковые, знающие ребята. Им пришлось тут серьезно поцарапаться – дело до суда дошло, – чтобы восстановить кое–какие куски, изъятые по настоянию ЦРУ из рукописи. По–моему, Виктор в связи с этим махнул снова в Нью–Йорк, а Джон был здесь. Поймать его довольно сложно. Но ты уж давай сам подсуетись. Вот его телефон. Вот адрес – брось на всякий случай открытку. Сошлись на меня. Я со своей стороны тоже постараюсь до него дозвониться. Спасибо, что не забываешь своих старых друзей. Спасибо, передам. Если получится, мы с Сьюзи попробуем вырваться к вам в «Амбассадор» хоть на часок. Ну, кланяйся Глории. До скорого!

Джон Маркс сказал:

– Проходите, пожалуйста, сюда. Чарли предупредил меня. Очень приятно познакомиться, мистер О"Тул. Несмотря на то что я вконец замотан – представляете, всё расписано буквально по минутам, – с удовольствием постараюсь помочь вам чем могу. Сигареты? Сигары? Стаканчик джина или виски? Прозит! За нашу встречу! А теперь – к делу. Так. Так. Понятно. Видите ли, расклад сейчас такой: методы, к которым прибегает ЦРУ как здесь, в Штатах, так и за пределами страны, вызывают всё большее недовольство. В воздухе попахивает ещё одним скандалом. Не таким, как уотергейтский, но всё–таки. Не исключено, что ближе к осени что–то выплеснется наружу. Поэтому руководители ЦРУ действуют с максимальной осторожностью, чтобы не дразнить понапрасну гусей. Я не располагаю сколько–нибудь достоверными сведениями о сегодняшних намерениях Лэнгли в отношении Панамы, Гондураса и Коста–Рики, но, руководствуясь прошлым опытом, допускаю, что опасения общественности этих стран небеспочвенны. Совершенно очевидно, мистер О"Тул, что в данный конкретный политический момент о вооруженной интервенции с использованием сил вторжения, как это имело место, к примеру, в Гватемале или в заливе Свиней, на Кубе, речи быть не может. Мне вот кажется, что планы покушения на видных деятелей трех центральноамериканских республик вполне реальны. В подобных случаях обычно пользуются услугами наемников. Кого могут подключить на этот раз? Да тех же ветеранов вьетнамской войны из числа наиболее опытных – «зеленых беретов». Те с радостью согласятся на любое грязное дело, лишь бы отвалили денег побольше. Или возьмите англичан из организации профессиональных убийц, которая в 1962 году лишила жизни генерального директора итальянского нефтяного концерна ЭНИ Энрико Маттеи. Этих тоже нельзя сбрасывать со счетов… Вот – увы! – всё, что я могу сказать, Фрэнсис. Да за что же! Мне в самом деле было бы приятно что–нибудь сделать для вас. Кстати, вы отсюда – прямиком в Тегусигальпу? А–а, сначала в Сьюдад–де–Панама. Хорошо! Договоримся, что, когда вы обживетесь на новом месте в Гондурасе, вы сообщите мне свой адрес и – ну, разумеется, разумеется! о чем вы говорите?! – я вышлю вам экземпляр книги «ЦРУ. Культ разведки». Желаю вам поскорее завершить свою. Всех благ! До свидания.

ГЛАВА XVI

В длинном и узком, как пенал, зале министерства иностранных дел, где отделом печати проводятся встречи с аккредитованными в Сан–Хосе корреспондентами местных и зарубежных телеграфных агентств, представителями газет, радио и телевидения, было людно и шумно.

Событий в коста–риканской столице происходит не так уж много, поэтому журналисты, заполнившие все двадцать рядов обитых красным бархатом тяжелых позолоченных кресел, не скрывая нетерпения, ждали, что назначенная на столь ранний час пресс–конференция, может статься, принесет какую–нибудь сенсацию. Операторы налаживали камеры, устанавливали юпитеры, тянули кабели к микрофонам, разместившимся на зеркально полированном столе между бутылками с минеральной водой и массивной хрустальной пепельницей.

Разговоры разом смолкли, когда часы пробили десять и в зал вошел министр иностранных дел Гонсало Фасио в сопровождении заведующего отделом печати и молоденького безусого секретаря, несшего на вытянутых руках пачку бумаг и черную кожаную папку.

Министр придвинул к себе один из микрофонов, открыл протянутую ему папку и, откашлявшись, зачитал заявление:

– В соответствии с информацией, полученной нами от посла Панамы – страны, с которой Коста–Рику связывают тесные узы дружбы и сотрудничества, – органы безопасности республики начали расследование подрывной деятельности компании «Стандарт фрут» и ультраправых организаций. Это – звено в общей цепи заговора международной реакции, направленного на свержение антиимпериалистических правительств Панамы, Гондураса и Коста–Рики…

Министр выпил стакан воды и при полном молчании зала продолжил:

– Сегодня в полдень министр государственной безопасности сеньор Марио Чарпантьер отбудет в Сьюдад–де–Панама, чтобы провести там экстренные переговоры с руководителями республики и своими панамскими коллегами по вопросу о координации совместных действий по предотвращению упомянутого выше заговора. Те, кого интересует текст заявления, смогут получить его по окончании пресс–конференции – на испанском и английском языках – у секретаря. Благодарю за внимание, господа!

Усиленные микрофоном слова Гонсало Фасио ещё плыли по залу, а уже несколько корреспондентов вскочили со своих мест и опрометью бросились к дверям.

Когда страсти поулеглись, а журналисты разбежались, кто в редакцию, кто на телеграф – срочно передать сенсационную новость, Исель покинул здание министерства иностранных дел и из ближайшего автомата позвонил Клодин: