Обреченный мост,

— Выжигают, конечно, так растёт же уже на второй день.

— Прямо бамбук какой-то!

— Коллектор, судя по диаметру, — постучав по трубе чудом уцелевшим плоским фонариком, заглянул в рваную дыру Новик. Мутный, неясный луч высветил сталактитовые наросты заизвесткованной грязи. — Наверное, в эту трубу канализация со всего района сходится.

— Сходится, товарищ командир, — подтвердила их юная проводница. Очевидно, субординацию она вычислила по степени серьёзности компаньонов. — Только теперь немцы решётки кругом поставили, на завод не пробраться. Вообще никуда.

Почему она решила, что переодетым разведчикам одна дорога — на завод, капитан не понял, да и спросить не успел. Вклинился Войткевич.

— Никуда? Тогда зачем нам туда надо?.. — он, придерживая каску, сунул голову в дыру, откуда гулко раздалось: — Ты нас куда ведёшь, Иванна Сусанна?

— К дедушке, — закатив глаза, вздохнула барышня.

— И кто у нас дедушка?

— Местный староста.

Новик медленно обернулся. Войткевич, наоборот, резко дёрнувшись, громыхнул затылком каски по краю дыры.

Собственно, этим и был их тандем примечательным. Всегда казалось, что флегматичный капитан и шкуру имеет трехдюймовую, а вот суетной и какой-то припадочный Войткевич на все события реагировал с готовностью взболтанного ситро.

— Слушай, мы её в коммунизм не возьмём, — заявил он, помянув ни к селу ни к городу В.В. Маяковского. — Она ещё, поди, губы красит.

Впрочем, и девчонка оказалась бойкой на язычок.

— Если ещё сами в тот коммунизм попадёте, — парировала она, дерзко глянув на Якова из-под налипших на мокрый лоб прядей.

— Вот и проявилась твоя звериная антисоветская сущность! — погрозил девушке пальцем Войткевич с неуместной весёлостью. И, наверное, имел ещё что сказать. Но капитан взмахом руки пресёк их странное препирательство.

— И где сидит этот твой дедушка, который староста? В комендатуре? — строго спросил он.

— На кладбище, — коротко, будто даже с язвительным удовольствием, ответила та.

— Саша, я ей-богу начинаю бояться, — снова взялся за своё Яков. — Вот куда мне совсем не надо, так это на кладбище! Особенно, если по нему дедушки шарахаются, вместо того, чтобы лежать по могилкам…

— Сам ты упырь! — совсем по-детски огрызнулась девчонка и тут же добавила с подчёркнутой взрослостью: — Я неточно выразила свою мысль. Не на кладбище, а в некрополе.

— Хрен редьки… — успел вставить старший лейтенант.