Жгучая потребность поскорее наполнить пищей огромный пустой желудок вывела Уппу из оцепенения. Он принялся яростно щипать сочную траву на опушке и обрывать хрусткие побеги молодых деревьев.
Шаг за шагом он продвигался в глубь джунглей, куда скупо проникал лунный свет. Случайно Уппа схватил хоботом вместо побега сухую ветку. Раздался треск. Обезьяны, серыми комочками прикорнувшие в ветвях, всполошились. С тревожным любопытством свесились они на руках и хвосте, пытаясь разглядеть, что творится в чаще.
Обезьянье сборище обменивается короткими визгливыми криками, похожими на истеричный смех. Потом сразу, точно по команде, обезьяны умолкают. Множество зорких каштановых глаз ловят каждое движение Уппы. Снова заверещали колючие визги. Уппа раздосадован назойливым шумом. Ему кажется, что невидимые враги дразнят его.
Он ломится все дальше. Свежие лохматые ветви склоняются к нему со всех сторон, словно приветствуя владыку джунглей, вернувшегося в свою вотчину. Над его головой в окне лунного света чеканится гроздь наливных плодов. Они манят Уппу пряным ароматом. Он поднимает хобот и срывает плоды. Испуганный этим шумом из-под корней дерева выскакивает какой-то крохотный зверек. Его писк и шорох травы, по которой он скользнул мимо Уппы, нагоняют на слона страх. Он роняет гроздь плодов. Его бока вздрагивают. Хобот свернут в кольцо, уши крепко прижаты. Уппа бестолково мечется в тесном пространстве между стволами. Сломав несколько молодых деревьев, он пробивает себе дорогу в самую чащу джунглей, где сумрак густ, как шерсть черной овцы,
Обезьяны, очнувшись от страха, подымают неистовый визг и вой. Некоторые из них бомбардируют бегущее чудовище плодами и сухими сучьями. Уппа мчится во весь опор. Треск деревьев, гулкий топот его ног, гомон обезьян пробуждают вокруг всех лесных обитателей. Встречные шакалы врассыпную спасаются бегством. Дикая кошка в разгар ночной охоты прервала свои маневры и недвижно распласталась на ветке. Пантера, поджидающая у водопоя антилопу, злобно рычит, но уступает дорогу Уппе. Крики разбуженных попугаев зычно врываются в общую кутерьму.
Тысячи звуков, опьяняющие запахи разнообразных плодов и растений, дыханье зверей, притаившихся в темноте, — все это приводит слона в панический ужас. Уппа не в силах понять причину этой всеобщей тревоги, дружной ненависти к нему. Он пришел сюда, чтобы вступить в братский союз с лесными обитателями, они же встречают его как враги.
Бедняга не может догадаться, что вся беда лишь в нем одном. Странная весть мигом разнеслась по окрестностям:
— Сын движущихся гор пахнет человеком!..
В приступе отчаянья Уппа пробует затрубить, но из его пересохшего горла вместе с отравленным городскими миазмами дыханием вырываются лишь жалкие хрипы. Он ошалело мечется из стороны в сторону в надежде выбраться из враждебного стана.
Никакого просвета в душной крыше ветвей, ни намека на выход. С обеих сторон тропинки, проложенной его бегом, крутые черные стены ветвей. Уппа теперь похож на заблудившегося ребенка, которому мерещатся в темноте сказочные ужасы.
Внезапно в просвете между ветвями он замечает вдалеке, на краю неба, одну из тех звезд, которые люди зажигают по вечерам. Холод ужаса сменяется живой теплотой надежды.
Туда, к этой человеческой звезде! Уппа устремляется в сторону призывного огня. Через минуту он на опушке. Вот и дорога, которая привела его в джунгли. Луна смотрит на него теперь с явной насмешкой. Уппа без колебаний направляется к городу, где все так знакомо и безопасно.
Джунгли провожают его тысячеголосым воем, свистом, хохотом, воплями. Без оглядки галопом мчится он по дороге. Там, впереди — безопасность, уютный ночлег в загоне. Он не успел проглотить ни одного плода в джунглях, но от сильного потрясения перестал ощущать голод.
VI. Последняя выпивка.
На другое утро сторож парка, сдавая ночное дежурство, доложил:
— Уппа вернулся.
Это событие ни в ком не возбудило особого интереса. По существу обывателям не было никакого дела до судьбы Уппы.
Снова начались скитания от загона к центру города. Неудач и разочарований встречалось все больше, но Уппа терпеливо их переносил. Волшебная сладкая вода доставалась ему значительно реже. Алкоголь был обложен пошлиной. Никто не спешил опорожнить бутылки с джином ради фокусов слона-попрошайки. К тому же все эти штуки приелись и перестали смешить публику.
Но нет такого неудачника, которому не выпадало бы на долю счастливых моментов. Выдался и Уппе день удачи.
В город, где ползли его голодные дни, заехал по дороге во Францию сержант колониальной пехоты. Он провел два года в глубине Африки и совершил немало охотничьих подвигов. Об этом свидетельствовали его трофеи — внушительный груз слоновьих клыков. В ожидании парохода сержант истреблял спиртные напитки, рассказывая завсегдатаям клуба о своих охотничьих приключениях. То-и-дело он требовал ликеру, шампанского, коньяку и джина для себя и для собутыльников, за которых платил. Батареи бутылок громоздились на столиках, черный слуга сбился с ног, исполняя приказания охотника.
ebooksa