— Антон, стой! — крикнула Настя.
Антон поднялся на ноги и полез в дырку между лесенками. Настя схватила его за руку, но он не обратил на нее внимания, продолжая выбираться наружу. Схватил за щиколотку мешающую ему ногу в колготках, и обладательница этой ноги завопила, подумав, наверное, что там лезет какая-нибудь крыса или что-то такое же мерзкое.
— Ух ты, круто! — воскликнул какой-то детский голосок, когда Антон выбрался наружу и пошел быстрым шагом на манеж.
Циркач обернулся на шум и с любопытством посмотрел на приближающегося мальчишку.
— Как любопытно, — произнес маг.
Бледный Антон остановился в шаге от мужчины, глядя на него пустым взглядом.
— Очень любопытно, я бы сказал, — произнес Циркач, на этот раз гораздо тише, так, что его слышали только два клоуна и сам Антон. — Твои родители здесь? Отвечай.
Антон покачал головой. Циркач улыбнулся, посмотрел на зрителей и крикнул, на этот раз обращаясь ко всем.
— Друзья, видимо, этот молодой человек решил тоже поучаствовать в моем представлении! Что ж, такая смелость заслуживает своей награды! Я с радостью приглашаю его на экскурсию по нашему замечательному Цирку! Родители могут пройти за кулисы, они тоже приглашены.
Зрители зааплодировали, искренне завидуя неизвестному мальчику.
— Проводите нашего гостя, — сказал Циркач, обращаясь к клоунам.
— Пошли, приятель, — произнес один из них, мускулистый и Антон с ужасом узнал глухой, словно бы страдающий от отдышки голос того человека, что чуть не поймал их с Настей на улице. — Тебе несказанно повезло. Считай, вытащил счастливый билет.
С кривой улыбкой он положил руку мальчишке на плечо, второй клоун пристроился с другого бока и они пошли прочь с манежа. Циркач же снова повернулся к зрителям, собираясь заканчивать представление, за которым с особенным внимание следили трое респектабельных мужчин и двое детей, в растерянности и страхе замерших внизу, под скамейками, в кромешной темноте.
Глава пятая
Клоуны довели Антона до занавеса, и все трое проскользнули в темноту, казавшуюся после яркого света манежа густой, словно суп. Прокисший суп: в воздухе стоял тяжелый запах чего-то испортившегося.
— Как-то сегодня не очень получилось, да? — спросил мускулистый клоун своим прокуренным голосом.
— Ага. Я давно говорил, что надо выкинуть этих собачатин прочь, невзрачные они какие-то, — отозвался второй. Услышав его грубый низкий голос, Антон нисколько не удивился. Он уже понял, что знаком с этими двумя, пусть и заочно.
— И где же ты их выкинешь, хотел бы я знать?
— Да хотя бы и тут. Представь, какого шороху наведут?
Оба заржали.