— В какой еще могиле? Где? — вскочил Макар.
— На нашем кладбище, в склепе, где генерал-аншеф князь Тихвинский похоронен… Федор Алексеевич.
Макар схватил Булочку, потащил его за собой.
У фамильного склепа Тихвинских стояли Прокофий Филиппович Доброво и бородатый кладбищенский сторож, у которого испуганно поблескивали маленькие глазки.
— А вы, барин, значит, им родственником приходитесь?
— Да… Дальний родственник, — кивнул Доброво и сунул старику деньги.
Старик быстро спрятал их.
— Это уж вы, барин, зря… За уход вперед плачено, за десять лет, до марту месяцу девятьсот двадцать пятого года…
Они подошли к склепу, старик открыл дверь ключом из большой связки. Доброво прошел вперед, и они оказались внутри склепа.
— Стекло-то беспризорники выбили… Я фанеркой прикрыл, нету нынче матовых стекол…
Доброво посмотрел на мраморную плиту, на которой было написано:
— А внизу? — спросил Доброво, перебирая четки. — Внизу тоже есть помещение?
Старик отодвинул массивную плиту, и Доброво спустился вниз.
— Сюда никто не наведывался в последнее время? — спросил он.
— Как не наведываться? — сказал старик. — По соседству приют. Приютские тут такой шалман устроили… Цельный день прибирался, старуху приводил полы мыть…
— А кроме мальчишек, здесь никто не был?
— Акромя мальчишек, никого. Мы, барин, при кладбище живем, так что, если бы кто наведывался, как вы, к примеру, мы бы не пропустили.
Когда Доброво вышел из склепа, он внимательно осмотрел посыпанную песком дорожку, ведущую к склепу, на которой были заметны размытые дождем следы от колес.
— А какая телега сюда подъезжала? — спросил Доброво.
— Это я, барин, песок привозил, — с готовностью ответил сторож.