Мерси, камарад!

Все трое заулыбались. Приток свежего воздуха всколыхнул пламя лампы, а вслед за этим в подвал протиснулась чья-то фигура.

— Поль!

— Жозефин!

Оба бросились в объятия друг другу, поцеловались. Коротко обменялись самыми важными новостями.

Увидев повязку на голове жены, Поль нахмурился.

— Здесь нам оставаться нельзя, — сказал он. — Фронт совсем рядом. — И, посмотрев в сторону Баумерта, спросил: — Не правда ли, мосье Вольф, здесь слишком опасно, а?

— Для меня лично то и другое хорошо, — пробормотал Вольф.

— А почему вас, собственно, посадили? — вдруг спросила Дениз.

— Отнюдь не за какой-нибудь геройский поступок. Из-за пропажи секретных документов. Предположили, что я продал их.

— Продали? Кому?

— Французам конечно.

— А разве это не так?

— Если бы это было на самом деле так, я бы сейчас находился не здесь, а где-нибудь в другом месте.

— А почему вы решили скрываться? Только из страха? Это не очень убедительная причина.

— Мадемуазель Дениз, более подробный и убедительный ответ на этот вопрос вы можете получить у Дернберга.

«У Курта Дернберга, офицера СС, — про себя подумала Дениз. — У фашиста, убийцы. И у капитана вермахта Хассо фон Грапентина. Соучастника в преступлениях против человечества. Оба они — типичные представители фашистской системы.

Ну а другие немцы, которых я знаю, какие они? Обер-лейтенант Генгенбах сначала думал, что выполняет свой долг, но потом он перестал видеть смысл своей жизни, до него наконец дошло, что нацизм ведет Германию к гибели. А этот унтер-офицер? Он скрывается от преследователей. Может, он и прав. Ему можно и нужно помочь. Он по крайней мере более последователен, нежели Генгенбах. С июля сорок третьего года все честные немцы объединились в комитете «Свободная Германия», куда вошли и коммунисты, и антифашистски настроенные рабочие, и крестьяне, и офицеры вермахта, в том числе и находящиеся на территории Франции. Все они хотят хоть что-то сделать для того, чтобы приблизить окончание войны, чтобы покончить с диктатурой Гитлера. А я еще спрашиваю себя, нужно ли помочь дезертиру немцу Вольфу Баумерту? А если бы на его месте передо мной сейчас стоял Хинрих Тиль, сын бедного слесаря, лейтенант вермахта? И тоже немец. Тогда бы я и минуты не колебалась, и только потому, что люблю его и доверяю ему во всем… Я люблю его, несмотря ни на что, хочу быть с ним, я знаю, что он меня тоже любит».

Раздавшийся неподалеку взрыв вернул Дениз к действительности. Она почувствовала на себе взгляд Поля и, словно в ответ, кивнула.

Поль задумчиво посмотрел на Вольфа:

— Вы были в опасном положении, мосье Вольф, так вы вчера сказали. В большой беде, не так ли?