Покаяние

О вкусах не спорят. Неграм Африки симпатягами кажутся аллигаторы. Для индусов — кобры красавицы. Тайландцы обожают макак, а на Камчатке и ворона за павлина сходит.

Человека любят за достоинства, ненавидят за пороки.

Животных любят за то, что они такие есть. Так заботливые хозяева любят хомячка, черепашку, попугайчика, белку в клетке, тритона в аквариуме, ящерицу в террариуме, слона в зоопарке или скорпиона в коробочке.

О собаках разговор особый. О них, как о людях можно говорить много и долго. Как и люди, они бывают умные и дурные, добрые и злые, смелые и трусливые, отважные и подленькие, верные и готовые предать за кусок колбасы.

Всеми качествами, названными мною первыми, был наделён Дик. Я полюбил его сразу. Дочь недолго водилась с ним. Скоро она увлеклась конным спортом и всё свободное время проводила на ипподроме, поручив Дика мне.

Бультерьер сродни необыкновенному творению искусства. Одни хвалят, другие презрительно корчат гримасы. Равнодушных в оценке нет.

— Какая милая собачка! Красавчик! Можно погладить?

— Конечно. Не бойтесь, он бесконечно добр и ласков ко всем, — отвечаю.

— До чего отвратительная, уродливая псина! Людоед! Почему без намордника его водите? Эти собаки запрещены к содержанию, — разоряется какая–то истеричка.

— Вы на себя когда в последний раз в зеркало смотрели? Собака вам ничего плохого не сделала, а вы её всю обкусали. За что? — не сдерживаю и я своих эмоций.

— Глянь, братан, какого бойца мужик ведёт, — показывает бритоголовому ублюдку, швырнувшему из «Лэнд–крузера» пивную бутылку, его такой же развязный приятель — лысый выродок, харкнувший из «Хаммера» на чистый асфальт окурок.

— Слышь, мужик, давай твоего дуболома столкнём с моим ротвейлером. Даю сто баксов.

— Я же не обзываю твою машину шушлайкой, — отвечаю мордовороту. — Давай столкнём тебя с братаном. Сто рублей дам, — смеюсь я.

— Ты чё, мужик, в натуре, буреешь? Я реально… Триста баксов даю!

— Мой бультерьер в боях не участвует…

— А чё он у тебя охранник? Рожа у него страшная.

— Нет, это я охраняю его от людей. А насчёт рожи, так твоя пострашнее…

— А чё он может?

— Ест, пьёт, гуляет… Плавать любит, с ребятишками играть…

— Ну, и зачем такая собака?